Путешествие по античным городам. Турция - [121]

Оракулы при святилищах воспринимались как врата, через которые можно было напрямую общаться с богами, задавать им важные вопросы и получать ответы, советы, предостережения.

Самым древним оракулом греческого мира считался оракул святилища бога Зевса в Додоне (северная Греция). По мнению историков, святилище существовало здесь за многие сотни лет до прихода греков на эти земли. Жившие здесь негреческие племена поклонялись на этом месте своей Богине-матери. Греки адаптировали сложившийся священный статус этого места под себя и утвердили Зевса как покровителя этого места с их стороны.

Жрецы пророчествовали от имени греческого Зевса-Громовержца, а жрицы — от имени догреческой Богини-матери.

Наиболее знаменитым и авторитетным считался оракул святилища Аполлона в греческом городе Дельфы — дельфийская Пифия.

Всего же в греческом мире насчитывалось примерно 25–30 святилищ, имевших собственных оракулов.

Оракулы Аполлона Дидимейского и Кларосский оракул, о которых пойдет речь ниже, были весьма почитаемыми. В период 4 в. до н. э. — 3 в. н. э. оракул в Дидиме считался вторым по авторитету, после Дельфийского, и периодически конкурировал с ним за первенство. Оракул Аполлона в Кларосе в тот же период следовал по авторитетности за ними или, как минимум, входил в пятерку наиболее признанных в античном мире.

Чтобы гарантировать благосклонность богов, вопрошающие должны были приносить в святилища богатые дары и осуществлять обильные жертвы, что способствовало процветанию святилищ.

Технология прорицаний, даваемых оракулами, была разнообразной.

Наиболее авторитетными считались прорицания, данные в состоянии пророческого экстаза (транса) жрецом (жрицей) от имени божества. Именно такой метод использовался и в Дельфах, и некоторыми оракулами в Малой Азии.

В святилище Зевса в Додоне прорицания давались жрецами, основываясь на шелесте священного дуба и журчания священного ручья, протекавшего через священную рощу.

Оракул Зевса в Олимпии формулировал свои пророчества, истолковывая колебания пламени алтаря Зевса и отбрасываемые ими тени.

В Фарах (южная Греция) на площади стояла статуя Гермеса, и перед ней — жертвенник. Тот, кто хотел услышать пророчество этого бога, бросал монетку в специальную урну, воскурял благовония и задавал статуе свой вопрос, потом затыкал уши и уходил. Дойдя до края площади, человек открывал уши, и первые слова, которые он слышал, считались ответом бога.

В Эгире (западная Греция) жрица пила бычью кровь, после чего на нее находило озарение, и она пророчествовала от имени Геи.

В святилищах бога врачевания Асклепия вопрошавшие, обычно стремившиеся получить советы в отношении своего здоровья, должны были провести ночь в святилище. Считалось, что ответы на их вопросы Асклепий даст им во время их сна.

В Риме предсказания будущего формулировала особая категория жрецов — гарустики, рассматривая внутренности (прежде всего — линии печени) забитых жертвенных животных. Но этот способ прорицания считался менее надежным.

Со временем святилища с оракулами стали специализироваться на определенных вопросах.

Например, таблички с прорицаниями, найденные в Додоне, где находился оракул Зевса, показывают, что подавляющее большинство вопросов ему было задано частными лицами. Они касались главным образом бытовых дел — забеременеет ли или родит ли сына жена, будут ли успешными предстоящая женитьба, путешествие или перемена занятий, является ли законным ребенок; спрашивали также о здоровье и в более общей форме о способах завоевать и сохранить расположение божества. Ответы на такие вопросы содержали либо «да», либо «нет», либо формулу «жертвуя то-то и то-то».

В Дельфы отправлялись преимущественно делегации городов-полисов, чтобы задать вопросы, касающиеся политики (перспективы войны, ее завершение, основание новых колоний), соблюдения важных религиозных церемоний, установление новых культов и т. п.

Предсказания по сложным вопросам, касавшимся судьбы правителей, важных политических действий (начало или завершение войны, формирование политических союзов), формулировались весьма расплывчатыми, двусмысленными поэтическими строками и зачастую допускали диаметрально противоположные толкования.

Образцом может служить история запроса на пророчество, направленное царем Лидии Крёзом Дельфийскому оракулу, как ее изложил великий греческий историк Геродот. Крёз отправил дельфийской Пифии вопрос — победит ли он Кира, персидского царя, если начнет против него войну? Дельфийская Пифия ответила, что, если Крёз пойдет войной на персов, он сокрушит великое царство. К тому времени Персия стала огромной державой, и Крёз решил, что великое царство, крушение которому пророчествует пифия, — Персия, и начал войну. Персы наголову разбили войско Крёза, а потом осадили и штурмом взяли его столицу. Сам Крез попал в плен. За то, что Крёз первым начал войну, Кир приказал сжечь его на костре, но потом передумал и даровал Крёзу жизнь.

— Крёз, — спросил персидский царь, — кто научил тебя идти против меня войною и стать мне врагом, а не другом?

В ответ Крёз рассказал о дельфийской пифии и о том, что это ее предсказание обмануло его. Кир дал Крёзу возможность еще раз отправить послов в Дельфы. Крёз послал жрице храма Аполлона свои оковы, в которых его возводили на костер, чтобы Пифия устыдилась своего предсказания. Но дельфийская Пифия ответила, что ее предсказание верно. Крёз начал войну против персов и сокрушил великое царство, только не Персию, а свое собственное — Лидию.