Путь - [65]

  - А те наемники, - нетерпеливо вымолвил скельд, внезапно охрипший. - Они куда направились?

  - На север, - пожал плечами конюх. - В Фальхейн, должно быть. А ты, мил человек, что, отстал, или они тебе долг не вернули? - хохотнул он. - Говорят, суровые люди, лихие. Без надобности к ним лучше не соваться.

  - О, ты даже не представляешь, как мне нужно их увидеть, - усмехнулся, точно голодный удав, скельд, оставив слугу в полнейшем недоумении.

И вот он сидит в прокопченной корчме, глотая кислое пиво и слушая полупьяные россказни какого-то рыцаря, возомнившего себя великим воином, а те, на чьих руках - кровь его родичей, кровь Азиль, кровь его сына, преспокойно едут по тракту, должно быть, предвкушая, как войдут в столицу, чтобы там смешаться с толпой, раствориться в людском океане. Нужно было спешить, но что-то мешало прямо сейчас сорваться в путь. И Альвен понимал, что этой причиной была какая-то странная забота о Ратхаре, беспокойство о том, чью жизнь он уже спас, и теперь вдруг стал ощущать себя в ответе за этого парня. Как-никак, не зря же они встретились спустя так много дней там, где, казалось, это было просто невозможно?

Рыцарь тем временем пытался рассказать еще что-то своему оруженосцу, но язык уже плохо повиновался доблестному воину. Опустошив два жбана пива, Бранк Дер Винклен порядком захмелел, наконец отправившись в отведенную новым постояльцам трактирщиком комнату, и напоследок еще раз пригрозив снять головы, если наутро кони будут неухожены. А Ратхар с Альвеном остались внизу, увлеченные не столько обильной пищей и выпивкой, сколько беседой. Юноша ощущал себя причастным к некой тайне, которую отныне разделил с ним скельд, так неожиданно встретившийся на пути.

  - Когда настигнешь своих врагов, что ты сделаешь с ними? - задал Ратхар вопрос, на который уже знал ответ.

  - Убью, - бесстрастно произнес Альвен, взглянув в глаза юноше, отчего Ратхара вдруг передернуло, ибо в этом взгляде он увидел какую-то звериную ярость. - Вернее, попытаюсь убить, - бросил скельд. - Среди них есть маг, которому не составило труда справиться с целым селением, а ведь там было почти три десятка мужчин, тридцать воинов, каждый из которых стоит пяти таких, как эти. - Он кивком указал на развеселых молодцев из далекого Гарда.

  - Говорят, просто стали не превозмочь колдовство, - покачал головой юноша.

  - Если заранее увериться в том, что не добьешься успеха, ни к чему и стараться что-то делать, - пожал плечами в ответ Альвен. - Возможно, я погибну в первый же миг от волшбы того чародея, но я паду в бою, хотя бы попытавшись отомстить.

Они замолчали, лишь изредка бросая взгляды в сторону шумной компании торговцев, затеявших игру в кости и громко выражавших свои чувства, когда кто-то проигрывал, или же, напротив, ему везло. Ни на что вокруг они, кажется, просто не обращали внимания. Кое-кто из путников уже пытался ловить за руки служанок, молодых и весьма, кстати, смазливых, усаживая их к себе на колени. Служанки визжали и попискивали, но объятия мужественных путников, без сомнения, были им весьма приятны, тем более, девицы все подобрались привычные к таким вещам.

Видя блеск золота, которое, кажется, эти русые крепыши единственно и считали чем-то стоящим, Ратхар ни на миг не усомнился, что наутро многие из прислуживавших гостям ядреных девок проснутся где-нибудь на сеновале или в комнатах щедрых постояльцев. При этой мысли вновь вспомнилась Хельма, и юноша почувствовал, как кольнуло где-то в груди.

Шумная ватага гардских торговцев приковала внимание не только постояльцев, но и слуг, а также и самого хозяина трактира, безошибочно чуявшего возможность содрать с излишне щедрых постояльцев, кажется, не знавших счета своему золоту, несколько лишних монет. В прочем, такой интерес был понятен, ведь гости из столь дальних краев нечасто посещали Альфион, а потому сейчас на них глазели буквально все. даже гордый дьорвикский рыцарь не мог оставаться равнодушным, когда в нескольких шагах шумят, горланят песни, смеются и бранятся одновременно русые плечистые бородачи, к тому же говорящие на незнакомом, непонятном языке.

Наверное, именно поэтому никто не обращал внимания на еще одного постояльца, появившегося в трактире чуть раньше купеческого обоза, и скромно устроившегося в дальнем углу. Хотя, возможно, его не замечали лишь потому, что этот путника сам того не хотел, предпочитая всегда и за всем наблюдать со стороны, вмешиваясь лишь тогда, когда считал происходящее действительно важным для себя.

В данный момент внимание путника, неприметной тенью сидевшего где-то на задворках, приковала троица странников, усердно и с какой-то мрачно решимостью накачивавшаяся пивом. Точнее, он обратил внимание на одного из тех трех, непривычно смуглого, темноволосого мужика, волком смотревшего по сторонам. Некоторое время размышляя, путник, наконец, поднялся и скользнул через весь трактир к столу, из-за которого незадолго до этого, пошатываясь выбрался рослый крепыш весьма приличного вида, скорее всего, странствующий рыцарь, человек богатый и родовитый. Только он как раз интересовал неприметного постояльца намного меньше чем тот, другой, выглядевший - да и державшийся тоже - как обычный бродяга. И путник вдруг ощутил непреодолимое желание познакомиться с этим приметным чужеземцем поближе.