Путь в космос - [60]

Т а р а с е н к о. Высказался?

С е в е р ц е в. Да.

Т а р а с е н к о. Не тот разговор. Не ко времени и не к месту.

С е в е р ц е в. Почему?

Т а р а с е н к о. Алеша не в курсе…

Г о р е л о в. В курсе. Познакомились… Вон его чемодан…

М а р и н а. Ясно.

Б ы с т р о в. Ну и как? Поговорили?

Г о р е л о в. Поговорили.

Пауза.

Б ы с т р о в. О чем?

Г о р е л о в. О жизни и ее поворотах.

Т а р а с е н к о. Какой же последовал вывод?

Г о р е л о в. Добиваться поставленной цели.

Б ы с т р о в. Вывод правильный, и на этом закончим. Есть предложение перейти с Алешей на «ты». Приготовиться к заключительному тосту! Хозяину пора дать покой.

Т а р а с е н к о. Вот какое дело, друзья… Давайте за мечту!

Б ы с т р о в. За далекий старт и за возвращение на маленький голубой шарик по имени Земля!

К р е т о в а. Я исчезаю.

Уходит и сталкивается с  Р я з а н о в ы м.

Р я з а н о в. Ну, ребята, желаю…

Пауза. Рязанов открывает чемодан и достает сверточек в целлофановом пакете.

Вот, оставляю по наследству. (Передает Горелову.)

Г о р е л о в (развернув сверточек). Просвирка, что ли?

Р я з а н о в. Эта просвирка, брат, в космосе побывала… Если у тебя все будет удачно, полетишь в космос, возьми с собой. Это хлеб из бортового пайка Юрия Гагарина.

З а н а в е с

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Помещение в испытательном центре, где расположена сурдокамера. В ней холодильник, столик, стул. Г о р е л о в  пишет портрет.

Г о р е л о в (отрывается от работы). Фу-у! Ну и жарища! Как в пекле. Мало полного одиночества, так еще и тепловую нагрузку добавили… (Всматривается в портрет.) А что? Вроде получилось. Теплые глаза… букетик подснежников… (Делает несколько мазков.) И все же чуть приукрасил. Сделаем немного гуще брови… (Кладет кисть.) Нет, портрет придется дописать позже, больше не могу! (Ходит по камере.) И все же какая противная штука это публичное одиночество… (Садится за стол, достает бумагу и ручку.) Сейчас там, на экране телевизора, следят за каждым моим движением, самописцы осциллографа фиксируют удар сердца. Ну что ж, валяйте, регистрируйте!

Г о л о с  р у к о в о д и т е л я. Алексей Павлович, какое сегодня число, день, время? Быстро!

Г о р е л о в. Сегодня десятое апреля. Среда. Одиннадцать часов ноль две минуты. В одиннадцать тридцать по распорядку приступаю к работе над бортжурналом, потом гимнастика. Докладывает летчик-космонавт капитан Горелов.

Г о л о с  р у к о в о д и т е л я. Спасибо, Алексей Павлович. Поздравляем вас с днем рождения! От вашей мамы пришла поздравительная телеграмма. Всего доброго!

Г о р е л о в. Эх, знала бы мама, где я, сказала бы: «Бедненький, и за что только тебя так мучают эти люди в белых халатах!» Рассказал бы тебе обо всем, но… пока не могу, не имею права. Недавно письмо прислала, такое наивное… Чудачка! И почти в каждом письме про женитьбу…

Г о л о с  М а т е р и. За помощь спасибо, Алешенька. Деньги, что ты прислал этим месяцем, я израсходовала на ремонт. Домик надо держать в приличном виде. Отцово наследство. Хоть и не сокровище какое брильянтовое, но всегда может пригодиться. Авось, когда надумаешь вернуться в родное гнездо, жену с детишками привезешь… Пишешь, в особую часть перешел. Хоть бы намекнул: лучше или хуже твоего испытательного полка? Особое-то дело, может, более рисковое. Развей ты мою тоску, напиши, много ли летаешь на тех окаянных самолетах или тебя, может, к более спокойному делу прибило?

Г о р е л о в. Ты угадала, мама… (Улыбается.) Очень спокойное… (Подходит к портрету, работает.) Хорошая ты девушка, настоящий друг. Надо о тебе написать маме… Провожать пришла с этим букетиком и шепнула: «Самое главное — старайся покрепче спать, на пятые-шестые сутки приходит бессонница…» Ничего, я спал будь здоров и даже на пятнадцатые…

На табло загорается красная лампочка.

Г о л о с  р у к о в о д и т е л я. Алексей Павлович, какое сегодня число, время?

Г о р е л о в. Сегодня десятое апреля. Одиннадцать часов тридцать минут. По распорядку приступаю к работе над бортжурналом.

Г о л о с  р у к о в о д и т е л я. Бортжурнал и все последующее отставить. Опыт завершен. Через двадцать минут выпускаем. У вас времени лишь для того, чтобы привести себя в порядок. По традиции каждого космонавта, покидающего сурдокамеру, мы встречаем музыкой. Вам что? Танец, эстрадную песенку, отрывок из симфонии?

Г о р е л о в. Нет, арию.

Г о л о с  р у к о в о д и т е л я. Какую же?

Г о р е л о в. Князя Игоря «О, дайте, дайте мне свободу!»

Г о л о с  р у к о в о д и т е л я. Вас понял.

З а т е м н е н и е

То же помещение. Слышна ария из оперы «Князь Игорь» «О, дайте, дайте мне свободу!». В помещении  Р а к и т и н,  Б ы с т р о в,  Т а р а с е н к о,  С е в е р ц е в  и  М а р и н а. Появляется Горелов с портретом в руках. Его обступают, обнимают, поздравляют.

Р а к и т и н. Молодцом, Алексей Павлович, испытание прошло на «отлично». (Пожимает руку.)

С е в е р ц е в. Алеха, зачем свою декадентскую бородку сбрил? Она тебе шла.

Т а р а с е н к о. Ерунда: космонавт — и с бородой! Скажут еще: лишний вес!

Б ы с т р о в. Постойте, ребята. А это что? (Берет портрет у Горелова, рассматривает.)