Путь Подкидышей. книга 1 - ГРОШ - [54]

Анджело надолго замолчал. Лиддс переминался с ноги на ногу некоторое время, потом не выдержал.

– Значит, что же? – сказал он тихо. – Значит, кто-то из лордов?..

Он подождал еще и робко кашлянул. Анджело как будто очнулся, тряхнул головой и сказал:

– Ладно, Лиддс. Иди. Позаботься там о нашем... узнике, а в Малиновку я сам наведаюсь.

Выпроводив помощника, лорд позвонил в сестринский флигель и отправил к Лиддсу пару сестер с аммиачной солью и компрессами, а сам, натянув свитер и куртку, сбежал по лестнице к заднему крыльцу. Велокар уже загнали в гараж, Анджело похлопал по карманам в поисках автоматического ключа. Ключ, как всегда, куда-то запропастился, пришлось звать охранника.

Когда лорд, наконец, добрался до Малиновки, уже начало смеркаться. Зима, подумал Анджело с досадой. Темнеет рано, да и днем не слишком-то светло, слякоть и хмарь. А в оазисе солнце. Как там Грош?..

На мосту через Ступицу ему навстречу попался пьянчуга с тележкой. В тележке на боку лежала большая серая собака, худая и грязная, с окровавленной мордой. Передняя лапа у нее была замотана какой-то ветошью. Пьянчуга остановился и проводил велокар подозрительным взглядом. Больше до самого Кукушкиного тупика лорду никто не встретился – Малиновка будто вымерла.

Анджело знал, где жил убитый бык. Рыцари Тени мух не ловят, лорду давным-давно было известно, куда тайком ходит принцесса. Эти двое быков и сумасшедшая девчонка были семьей Алтын. Выжившие приютские – единственное, что у нее осталось от детства. Анджело ни разу не намекнул ей, что знает... немного помогал троице – конечно, не напрямую, тайно и так, чтобы ни принцесса ничего не узнала, ни сами быки не догадались, что удача, порой одаривающая их своей благосклонностью, имеет лицо и голос любимого племянника короля. К примеру, добропорядочные кайны опасались принимать на работу бритоголовых, но кайн Север до сих пор, наверное, покупает жене побрякушки на то золото, что обнаружилось в кошельке неизвестного визитера...

Когда дурочка Ракушка появилась в оазисе, точно с неба свалившись, лорд долго не мог опомниться от изумления. Мысль о том, что сумасшедшая пришла пешком, он сразу отбросил. Хотя она так и сказала – пешком, мол, пришла. Бред. Значит, ее кто-то привез. Но кто?.. Даже он сам с трудом выдерживал поездку по Суши и не знал никого, кто бы мог выдержать. На расспросы Анхеле совершенно не реагировала. Не мог же он ее пытать или запугивать. Надо было поспрашивать Кальвина. Вот сейчас и поспрашивает. Не самое лучшее время, конечно, но это может оказаться очень важным, хотя бы для безопасности Гроша, оставленного в оазисе в одиночестве.

Анджело притормозил в конце тупика возле хибарки быков. Домишко был маленький и довольно неказистый, но содержался в порядке. Быки даже замостили дорожку, натаскав камней со Ступицы. Лорд пошел к дому. Между плоскими камнями торчали клочки прошлогодней травы, низкое окно слабо светилось за занавеской. Он постучал, и дверь распахнулась, как будто его ждали. На пороге стояла Алтын. Увидев пришедшего, она так побледнела, что он испугался.

– Ваше Высочество...

– Как ты мог прийти сюда? – она вытеснила его за порог и, не глядя, захлопнула за собой дверь, чтобы те, кто находились внутри, не успели увидеть гостя. – Как ты мог... после того, что ты сделал?

– Что я сделал?.. – Анджело растерянно отступил назад, не отрывая глаз от ее лица. Что-то в ее лице было такое – горечь, боль, отвращение...

Она помотала головой и прошептала:

– За что ты убил Гоббса?..

Глава 26

Потолок. Белый. В правом углу трещина в побелке, небольшая. Радио что-то тихо бубнит: мама убавила звук, чтобы не мешать сыну спать. Штруделем пахнет, корицей, свежим кофе и немного стиркой. И никакого болотного корня!..

Грош блаженно улыбнулся и снова закрыл глаза, зарываясь в одеяло. Дома!.. Наконец-то дома, и все хорошо, ничего не болит, и ничто больше не угрожает. Сейчас он поваляется еще немного и встанет, умоется и пойдет на кухню пить кофе с теплым штруделем. А потом... потом сбегает, конечно, к Мотылю в Рыбью Слободку... то есть, нет, Мотыль, наверное, на работе. Значит, сбегает в кафе. Может, кайн Диру примет Гроша обратно на его старое место за кассой – это было бы идеально.

Грош представил, как Мотыль вытаращит глаза, а потом медленно расплывется в своей щербатой улыбке и станет неловко лупить Гроша по плечам и по спине от избытка чувств, и бормотать какие-нибудь радостные междометия, не находя слов, чтобы выразить свой восторг. От этой воодушевляющей картинки Грош совсем проснулся и сел в кровати. Мама тотчас же заглянула в комнату, как будто стояла за дверью и ждала его пробуждения.

– Хайя, мам! – сказал Грош, улыбаясь во весь рот.

– Доброе утро, сыночек. Принести тебе кофе?

Мама вся светилась от счастья, и от этого Грошу стало совсем хорошо.

– Не надо, я сейчас умоюсь и приду на кухню!

Он выпрыгнул из кровати и помчался в ванную, жизнерадостно мурлыча идиотскую песенку «Поцелуй меня, мой оборотень». Зубной ополаскиватель, как всегда, химически вонял земляникой, но даже этот ненавистный запах сейчас показался Грошу вполне терпимым. Орудуя зубной щеткой, он скорчил себе рожу в зеркало, которое мама повесила взамен разбитого. Прополоскал рот, поплескал водой в лицо, утерся свежим, пахнущим стиркой полотенцем и стал причесываться.