Путь Огня - [45]

Сколько прошло времени, Зар не знал. В стене был уже вычищен аккуратный желобок сантиметра в четыре глубиной, прежде чем он стал понимать, что затея обречена на провал. Глубже палец не хотел влезать. Камень оставался неподвижным, а под руками не было ничего, что могло бы его расшатать.

Наконец Зар, выплеснув тираду ругательств, оставил это занятие. В бессильной злобе он повалился на утоптанную землю, несколько раз долбанул ее кулаком. Кончики пальцев горели, а толку-то? Все старания напрасны. Проклятая камера!

Он застонал в ярости и…

И тут его внезапно осенило. Идея, конечно, была совершенно идиотской и смертельно опасной, но все-таки, беря во внимание безвыходность положения, надо попробовать.

Зар сел и начал соображать. Прежде всего, он подошел к вентиляционному отверстию и при помощи огонька проверил, не забито ли оно. Тяга была.

Вернувшись к двери, Зар сопоставил ее высоту с высотой помещения. К сожалению, сама дверь слишком низка, но это еще не самая главная проблема. Самое важное – заставить дверь загореться.

Дерево было сухим и смолистым, но слишком плотным для того, чтобы впустить в себя маленький огонек. Поверхность бугристая, но без заусениц и отколовшихся щепок, да еще вся затертая руками многочисленных предшественников Зара. Как бы там ни было, не оставалось ничего другого, как попробовать.

– Ну, с богом, – сказал Зар и зажег огонек на ладони. Это был не просто огонек, а небольшое пламя высотой со спичку. Но оно исходило из центра ладони, и его было неудобно приблизить к поверхности двери. Зар повернул ладонь под углом и поднес огонь. Коже сразу стало горячо: огонь заскользил по ее поверхности, но Зар решил потерпеть и прижал руку плотнее к двери. Однако, подержав ее таким образом несколько секунд, он вынужден был ее отдернуть. Кожа ладони получила легкий ожог, а дерево даже не потемнело.

Вторая попытка не принесла ничего нового. Дерево не хотело загораться, хоть на этот раз Зар смог продержать руку почти минуту.

– Черт! – выругался он, и огненный язык взметнулся выше. Но и этого все равно было недостаточно.

Зар постарался как-то себя разозлить: нужны были эмоции. До этих пор он пытался держать себя в руках.

– Я тебя все равно вышибу! – крикнул он и ударил в дверь коленом.

Ярость стала разжигать в нем скрытые силы, он вдруг почувствовал в себе что-то новое, до сих пор ему неведомое, какой-то потаенный резерв, попытался управлять этим, но вызванный им приступ был все еще неконтролируемым. Небольшой фейерверк вырвался из ладони, лизнул дверь и тут же погас.

Зар вновь оказался в темноте.

Надо попробовать по-другому, решил он. Поднявшись, он подошел к разбросанной соломе, набрал охапку и разложил под дверью, затем добавил еще и еще, пока не завалил дверь до половины. Затем он поджег солому. Та занялась, но горела черт знает как. Дым шел вовсю, а огня было так мало, что для двери он никакой угрозы не представлял.

– Гори же, черт тебя подери! – крикнул Зар, и метнул из обеих ладоней по фейерверку, заставив солому вспыхнуть сильней. Он все повторял и повторял эти выстрелы, а потом ему вдруг удалось придать огненным струям достаточно силы. Достаточно для того, чтобы огонь вырывался почти на полметра, прежде чем завернуть вверх. Скорость, вот чего не хватает напору огня, подумал Зар.

Тем не менее, солома уже разгорелась, и даже доска в одном месте к радости Зара начала тлеть синеватыми огоньками.

Он еще раз все обильно полил пламенем, прежде чем понял, что чертовски устал. Отойдя на четыре шага назад, сел на землю и стал наблюдать.

Дверь потрескивала, объятая пламенем. По стенам полз густой дым, клубился под потолком, образуя там плоское, бесформенное чудовище. Дым нехотя разворачивался в направлении вентиляционного отверстия. Чудовище обретало объем, становилось все больше и опаснее. Зар перебрался в дальний угол, лег на землю, опершись на локоть. У него мало времени, скоро кислород выгорит, камера потихоньку наполняется угарным газом и дымом и станет нечем дышать. Ему казалось, что сейчас он еще в состоянии погасить огонь, если снимет с себя трусы и станет ими бить по двери. Можно руками раскидать солому, затоптать огонь босыми ногами. Но через пять минут он уже не сможет это сделать. Зар знал это. Но он лежал на земле, не сводя глаз с пламени. А огонь все сильнее въедался в смолистую древесину.

В камере стало теплее. На какой-то миг Зару почудилось, что он лежит перед камином, наслаждаясь его уютным потрескиванием. Потом мысли переключились на то, что может случиться, если кто-то из стражников заметит, как над домиком поднимается дым. Странно, что до сих пор еще нет шума. Ведь уже несколько минут, как должен валить густой дым, который дала солома: уже весь потолок им затянуло, отверстия не видно, но по движению струек заметно, что часть его благополучно уходит наружу.

И все же кроме потрескивания огня никаких звуков не было: за дверью по-прежнему стояла тишина.

Огонь пылал, пожирая остатки кислорода. Зар не знал, насколько глубоко прогорела дверь. Наверняка, осталось по ней хорошенько стукнуть ногой, и она треснет, раздастся хлопок и огонь изменит направление, станет поглощать кислород по ту сторону. А может, дверь еще достаточно крепка, почти цела, и только самая ее поверхность обуглилась, и его удары не смогут ее расколоть. Тогда он обожжет ноги, почувствует, что сил больше нет, с большим трудом отползет обратно в угол и прислониться к стене, чтобы…