Путь на моря - [31]
Преемственность традиций: и тех, что восприняты от отцов, и тех, что родились в железных отсеках, — и была, по-моему, главным из всего того, что я увидел на борту «Псковского комсомольца». И радист Саша Сотников, интеллигентный, слегка ироничный ленинградец, и загорелый до черноты торпедист молдаванин Ваня Казаны (я видел, как артистически он работал на талях) — все они в этом главном псковичи. Штурман Тер‑Погосов не ошибся.
Все дни, что мы были в море, в жилых отсеках кипела работа: после вахты моряки мастерили подарки шефам. На комсомольском собрании было решено: все делать самим. Тут были миниатюрные модели, чеканка, хитроумные плетения из пеньковых тросов…
На лодке упорно поговаривали о том, что шефы собираются подарить экипажу цветной телевизор. На торжества, посвященные юбилею корабля, собирались приехать руководители псковского комсомола, были приглашены родители… Подводная лодка швартовалась не только к пирсу. Другой ее причал находился в белокаменном Пскове!
За добро принято платить добром. Хороших парней выпускает лодка в жизнь, проверив их на прочность тревожною тишиною глубин, яростью штормового наката…
Мы возвращались в базу. Ветер разгулялся не на шутку, и Балтика накрывала лодку с головой. Взрывались, налетая на обтекатель, волны, и белопенные осколки со свистом били по стеклам рубки.
В разрывах фиолетовых туч было видно, как несется наперегонки с ветром багряно-желтая луна.
Я стоял рядом с Ковальчуком на правом крыле. Командир пристально всматривался в пляшущие на воде огни, и то и дело слышалось:
— Полкорпуса влево!
— Вправо не ходить!
— Так держать!
На руле стоял Бальчунас. Немногословный узколицый Витас в самые ответственные минуты всегда вызывался сюда.
Светлый круг рубочного люка заслонила чья-то фигура.
Моряк поднялся наверх, и тотчас я услышал за спиной восторженное:
— Красота какая, товарищ командир!
— Красиво, — обронил Ковальчук. «Псковский комсомолец» входил в базу.
СПАСАТЕЛИ
В 1956 году погожим августовским днем тысячи жителей Стокгольма могли видеть необычное зрелище: в гавани, тесной от танкеров и суперлайнеров, медленно, метр за метром, поднимался из синей толщи воды… парусный фрегат. Триста тридцать один год миновал с того дня, когда сорокапушечный корабль «Ваза» был опрокинут ураганным порывом ветра и ушел на дно. Цепкие объятия моря разжали водолазы.
Водолазы…
Людей этой специальности всегда окружал ореол дерзости и риска. Широкогрудые парни первыми шли в черную бездну за тайнами погибших кораблей. С тайны начиналась Экспедиция подводных работ особого назначения — ЭПРОН.
В тридцатые годы не было, пожалуй, в нашей стране мальчишки, который бы не произносил с замиранием сердца это слово. Эпроновцы стояли в одном ряду с челюскинцами, с покорителями полюса. Они поднимали ледоколы со дна полярных морей, снимали с рифов накренившиеся сухогрузы, уходили в воду на рекордные глубины. А ведь не окажись «Черного Принца»…
Впрочем, нынешний читатель, может быть, и не слышал ничего об этой нашумевшей когда-то истории. Я напомню ее.
27 ноября 1854 года у берегов Крыма бушевал шторм. Темно-зеленые валы, грохоча галькой, грудью падали на гранитные скалы, ветер гнул до земли чинары, задувал маячные огни.
Десятки судов английской эскадры, застигнутой в ту ночь штормом на внешнем рейде Балаклавы, были сорваны с якорей и пошли на дно. Среди них винтовой пароход «Принц», на котором находились медикаменты, обмундирование для английской армии, высадившейся в Крыму, и жалованье солдатам: что-то около пяти тысяч рублей золотом.
Шли годы. Как обрастают водорослями борта затонувших кораблей, так обрастала легендами эта катастрофа. «Принц» превратился в «Черного Принца», а пять тысяч рублей — в бочки, набитые золотом.
Искатели приключений и авантюристы всех мастей пытались найти «Черного Принца», но тщетно. Да и техника этих поисков была достаточно примитивной.
Затонувшие сокровища привлекли внимание русского инженера В. С. Языкова. Человек энергичный и предприимчивый, он привлек к этому делу изобретателя Е. Г. Добровольского, и тот сконструировал рабочую камеру с иллюминаторами и выдвижными стальными руками (прообраз теперешних батискафов).
В 1923 году В. С. Языков обратился к Ф. Э. Дзержинскому за разрешением начать поиски. Молодая Советская республика остро нуждалась в золоте. Расчеты, представленные Языковым, показывали, что затраты предстоят незначительные. И решение было принято.
Приказом ОГПУ от 17 декабря 1923 года была создана Экспедиция подводных работ особого назначения. Ее первым начальником стал участник гражданской войны двадцатичетырехлетний чекист Лев Николаевич Захаров.
«Принца» искали полтора года, но так и не нашли. Вернее, были обнаружены обломки мачт, паровой котел и… четыре золотые монеты.
Но зато с первых же дней своего существования ЭПРОН стал приносить ощутимую пользу республике. В середине 1924 года была поднята подводная лодка «Пеликан», затопленная интервентами на самом выходе из одесской гавани, потом на Балтике была извлечена со дна морского английская подводная лодка Л-55…
И вскоре слово «ЭПРОН» стало так же понятно и весомо, как в наши дни слово «спутник».
Документальная повесть поэта Марка Кабакова посвящена Арктике, Северному морскому пути, который превращается в великую транспортную магистраль, полярным капитанам, портовикам, зимовщикам и летчикам ледовой разведки. Что заставляет их долгие годы работать в суровых, подчас экстремальных условиях, какие проблемы, экономические и нравственные, ставит перед ними сегодняшний день — вот основные вопросы, на которые стремится ответить автор.
Творчество известного еврейского советского писателя Михаила Лева связано с событиями Великой Отечественной войны, борьбой с фашизмом. В романе «Длинные тени» рассказывается о героизме обреченных узников лагеря смерти Собибор, о послевоенной судьбе тех, кто остался в живых, об их усилиях по розыску нацистских палачей.
Михаил Андреевич Лев (род. в 1915 г.) известный советский еврейский прозаик, участник Великой Отечественной войны. Писатель пережил ужасы немецко-фашистского лагеря, воевал в партизанском отряде, был разведчиком, начальником штаба партизанского полка. Отечественная война — основная тема его творчества. В настоящее издание вошли две повести: «Если бы не друзья мои...» (1961) на военную тему и «Юность Жака Альбро» (1965), рассказывающая о судьбе циркового артиста, которого поиски правды и справедливости приводят в революцию.
В книге начальника Генерального штаба болгарской Народной армии повествуется о партизанском движении в Болгарии в годы второй мировой войны. Образы партизан и подпольщиков восхищают своей преданностью народу и ненавистью к монархо-фашистам. На фоне описываемых событий автор показывает, как росла и ширилась народная борьба под влиянием побед Советской Армии над гитлеровскими полчищами.
Ким Федорович Панферов родился в 1923 году в г. Вольске, Саратовской области. В войну учился в военной школе авиамехаников. В 1948 году окончил Московский государственный институт международных отношений. Учился в Литературном институте имени А. М. Горького, откуда с четвертого курса по направлению ЦК ВЛКСМ уехал в Тувинскую автономную республику, где три года работал в газетах. Затем был сотрудником журнала «Советский моряк», редактором многотиражной газеты «Инженер транспорта», сотрудником газеты «Водный транспорт». Офицер запаса.
В книгу включены документальные повести журналиста Г. Фролова о Герое Советского Союза Юрии Двужильном и героине битвы под Москвой в 1941 году Вере Волошиной. В результате многолетних поисков Георгию Фролову удалось воскресить светлые образы этих замечательных советских патриотов, отдавших жизнь за Родину.
Герои повестей и рассказов, вошедших в этот сборник, наши современники — солдаты и офицеры Советской Армии. Автор показывает романтику военной службы, ее трудности, войсковую дружбу в товарищество, Со страниц сборника встают образы воинов, всегда готовых на подвиг во имя Родины.