Путь командарма - [12]

Нагловато улыбаясь, глава Рейха небрежно подал пленнику узкую, длинную, необыкновенно вялую ладонь.

Тот сделал вид, что после долгого пребывания с завязанными глазами ничего не видит, и не соизволил пожать ее.

Но даже столь дерзкое поведение генерала не смутило вождя арийской нации.

– Я должен отдать вам должное… Умелые и решительные действия пятой армии создали для нас немало проблем.

У Потапова чесались руки заехать по этой нахальной, самовлюбленной физиономии, но каким-то чудовищным усилием воли он все же сдержал себя.

И даже промямлил в ответ:

– Спасибо…

– Разрабатывая план «Барбаросса», я ставил перед своими генералами задачу армию Потапова уничтожить полностью, но вам ценой величайших потерь все же удалось отвести войска к Днепру… При этом вы цеплялись за каждое укрытие, каждый рубеж, нанося болезненные удары в ответ. Это сильно замедлило продвижение наших войск… Скажу больше, если б не ваши самоотверженные и, не побоюсь этого слова, квалифицированные действия, мы б давно взяли Москву… Впрочем, это вопрос времени и к следующему лету она все равно падет.

– Ну, это мы еще посмотрим!

– Как вы себя чувствуете, как к вам относятся, есть ли у вас какие-то пожелания? – проигнорировал его реплику фюрер.

– Все хорошо, пожеланий никаких нет.

– Мы пытаемся создать русскую освободительную армию для борьбы с большевизмом… Согласны ли вы в будущем ее возглавить?

– Нет. Я – воспитанник Коммунистической партии, вырос при Советской власти. Она дала мне образование, специальность, поэтому от вашего предложения отказываюсь.

– Напрасно вы так. Напрасно…

– «Предателя ни с чем нельзя сравнить, даже тифозная вошь оскорбилась бы в сравнении с ним». Мы, коммунисты, придерживаемся такой позиции.

– С цитатой Горького я знаком… И в целом понимаю вас. Можете быть свободны!

– Совсем?

– А вы, оказывается, наглец, Михаил Иванович. Мои люди вернут вас на прежнее место – в лагерь! – обиженно фыркнул фюрер и повернулся к гостю задом, давая ему понять, что разговор закончен.

В учении…

Украинская ССР, Львовская область, Яворовский полигон.

Лето – осень 1940 года

Итак, Жуков получил звание генерала армии и возглавил самый большой военный округ в СССР – Киевский особый, KOBO. После чего поручил Потапову формировать 4-й МК (механизированный корпус).

В августе – сентябре 1940 года при активном участии нового соединения были проведены крупные военные маневры, на которых отрабатывались такие задачи: «Ввод мех-корпуса в прорыв», «действия мехкорпуса в глубине оперативной обороны противника», «марш и встречный бой».

На итоговом учении 26–28 сентября 1940 года лично присутствовали новый нарком обороны, Маршал Советского Союза Семен Константинович Тимошенко и начальник Генштаба РККА Кирилл Афанасьевич Мерецков.

4-й МК блестяще выполнил все нормативы. Получивший высокие оценки руководства, Потапов был просто счастлив. И решил, как водится, отметить это дело прямо в полевых условиях.

О вкусах своего покровителя – Жукова – он знал давно. Тот любил иногда пропустить рюмочку-другую хорошего коньяку. А вот к остальным участникам банкета пришлось приспосабливаться на ходу.

Семен Константинович, выросший в Бессарабии, больше тяготел к сухому красному вину, ну а Мерецков никогда не изменял традиционному русскому напитку. В войсках поговаривали, что начальник Генштаба мог запросто выпить «с горла» бутылку водки. При этом пьяным его никто никогда не видел.

Потапов сумел угодить всем.

Правда, в этот раз пили немного. И недолго. За Родину, за непобедимую Красную Армию, за здоровье вождя… После чего старший по званию – маршал Тимошенко – распорядился прекратить застолье и заняться делом, то есть в узком кругу оперативно подвести неформальные итоги учений.

– Признаюсь по секрету, Михаил Иванович… Хоть тебе нет еще и сорока, корпус ты давно перерос, – начал нарком. – Пора выдвигать тебя на командующего армией…

– Так точно. Давно пора, – поддержал его Георгий Константинович. – Я лично в генерале Потапове (он улыбнулся и подморгнул земляку) не сомневаюсь. Миша не только армию потянет…

– А кого поставим на мехкорпус? – пробурчал Афанасий Кириллович, явно недовольный ранним окончанием банкета.

– Власова Андрея Андреевича, – опуская глаза, предложил Тимошенко, хорошо знавший о непопулярности в армии своего протеже.

– Вот те раз, – пожал плечами Михаил Иванович. – Только подобрал кадры, обучил их, проверил во взаимодействии, а вы меня опять в чисто поле, на пустое, так сказать, место….

– Ничего. Тяжело в учении – легко в бою, – назидательно изрек Семен Константинович. – Давайте еще по единой, – на коня – и будем расходиться.

– За будущего маршала Потапова! – обрадовался ненасытный Мерецков.

Наставления на будущее

Лагерь «Проминент».

Конец августа 1942 года

– Ну, рассказывай, где пропадал? – спросил Ковин, который, по правде говоря, уже и не надеялся увидеть друга. По крайней мере – живым.

– Ты не поверишь… В Берлине! – устало обронил Потапов, заваливаясь на свое спальное место.

О существовании восточной резиденции фюрера, где ему довелось только что побывать, генерал, конечно же, не ведал. Да и хитромудрые враги основательно запутали следы, пересаживая его из автомобиля в самолет и обратно, а от «Проминента» до «Вервольфа» – всего несколько десятков километров, пешком за одни сутки добраться можно.