Путь к женщине - [34]

– Почему же вы замолчали? Так хорошо говорили, а по том вдруг…

– Я вам, кажется, по-русски сказала: с нез-на-комы-ми не раз-го-ва-ри-ваю!

– Но ведь вы уже разговаривали со мной!

– И не думала!

А сейчас разве не говорите? Все равно уже поговори ли – оскоромились, давайте будем говорить – скоромиться дальше.

Женщина в шляпке как сидит, так и взрывается на месте бомбой:

– Йох!..

Встает на ноги. Стоит. С лицом мученицы обращается к проплывающим над деревьями белым облакам:

– Одной минуты не дают посидеть спокойно!.. Не один, так другой!.. Так и лезут, так и лезут!.. Уже десятую скамейку меняю!..

Пружиной отскакивает от скамьи. И в момент исчезает, тонет в проплывающей мимо публике. Шибалин весело пишет.

XVI

Проходит четверть часа, и Шибалин уже сидит рядом с молоденькой, миловидной женщиной в женской кепочке с узеньким кожаным козыречком, насунутым на глаза.

– Не знаю, с какими словами удобнее к вам подойти, гражданка, чтобы вы не испугались и не убежали!

Миловидная женщина поднимает на него удивленный взгляд. Он горячо продолжает:

– Имейте в виду, гражданка! Ни денег, ни любви я у вас не прошу! Я прошу только разрешения побеседовать с вами на одну очень волнующую меня тему! Я исследователь, работаю над вопросом о человеческих взаимоотношениях вообще, людей же разного пола в особенности. И мне необходимо узнать мнение на этот счет возможно большего числа людей! Но это не статистика, нет! И мне нужны не цифры, нет! Словом, надеюсь, вы не воспрепятствуете мне попросту, по-человечески побеседовать с вами?

Миловидная, делая движение узкими плечиками:

– Пожалуйста.

Шибалин почти растроганно:

– Благодарю вас, гражданка! Благодарю! Кажется, это пустяк, а между тем это такая редкость в наше культурное время! Значит, вы не из числа тех, которые принципиально не разговаривают с "незнакомыми"?

– Отчего же не поговорить с человеком? Конечно… если мужчина не позволяет себе ничего лишнего.

Ну, это само собой разумеется. А вообще-то вы, гражданка, ничего не имеете против так называемых "уличных знакомств?".

– Нет, имею, – кивает миловидная козыречком. – И даже очень. Это я только с вами так разговариваю – сама не знаю почему.

– Гм… Что же вы имеете против? Что именно?

– Вы спрашиваете о знакомствах на улице с мужчина ми? – смотрит она прямо в лицо Шибалина.

– Ну, Допустим, что с мужчинами, – отвечает Шибалин.

– Видите что, гражданин… Мужчина в таких случаях всегда подходит к женщине с… грязной целью.

– Как это с "грязной"?

– Так, с грязной.

– Что вы называете "грязной целью" мужчины?

– Это когда… как бы вам сказать… ну, когда попользоваться женщиной несколько времени и – до свиданья!

Шибалин улыбается:

– Быть может, вы и мой подход к вам поняли так же!

Миловидная смущенно смеется:

– Нет, нет, зачем же. Я обо всех так не говорю. Я говорю только об очень молодых, о мальчишках. А вы… вы мужчина солидный.

– Немного странно, гражданка: вы сами еще так молоды, а по вашим словам выходит, как будто вы не очень милуете молодых.

– А что с них, с вертунов? Связаться с молодым – это значит на какие-нибудь два-три дня.

И она пренебрежительно поджимает губы.

– А вы хотели бы навеки? – осторожно спрашивает Шибалин.

– Во всяком случае, не на короткое время. Каждая женщина этого хочет. Кроме, конечно, ветреных.

– А мужчины? А они, по вашему мнению, чего хотят?

– О мужчинах вы сами очень хорошо знаете. Мужчине лишь бы сегодня поиметь с женщиной, а завтра он с ней уже незнаком. Вот что такое ваши мужчины! Есть многие из муж чин, которые, случайно встретившись на улице с барышней, на другой день назначают ей еще одно свидание: она сидит, мок нет на дожде или мерзнет на морозе, а они не приходят, уже ищут другую, более интересную. Одним словом, скоты!

– Чем же вы объясните подобное "скотство" мужчин?

Завистью. Мужской завистью. Есть такая мужская зависть: как бы мужчине ни было хорошо с одной, он все равно будет пялить глаза и на других.

– Зависть ли это? А не природа?

– Какая может быть тут природа, когда одна у него уже есть? Женщина, когда находит себе постоянного мужчину, она Бога за это благодарит, – а не то что кидаться к другим, как это делаете вы, мужчины! Конечно, и среди вас тоже бывают хорошие исключения…

Шевелит длинными ресницами под козыречком и оценивающим взглядом скользит по его ботинкам, потом по платью, потом по шляпе. Тоном утверждения спрашивает:

– А вы что… где-нибудь служите? Шибалин:

– Нет.

Тоном еще большего утверждения:

– Чем-нибудь торгуете? Шибалин:

– Нет. Она:

– Как же так? Нигде не служите, ничем не торгуете… Шибалин:

– А вот ухитряюсь.

Улыбается, достает записную книжку, карандаш, быстро, по-писательски набрасывает несколько полуслов, прячет. Миловидная успокоенно:

– Ага. Теперь знаю. Из уголовного розыска.

Шибалин смеется:

– Нет, нет. И не из уголовного розыска. Но в конце концов это и не так важно, какая моя профессия.

– Ну нет. Все-таки хотелось бы знать… Искоса поглядывает на него серьезными глазами. Шибалин потешается-  над ее взглядом, хохочет:

– Почему вы так подозрительно смотрите на меня?

– Очень просто: потому что совсем не знаю, кто вы. Может быть, вы даже женатые.