Из последних сил она вырвалась из его крепких объятий.
— Вы несносны!
— Можешь обзываться сколько угодно, крошка, меня это не задевает.
— Вот как? — Девушка почти кипела от злости. — А как вам такой поворот: как только мы вернемся от вашей драгоценной нонны, я собираю вещи и увольняюсь!
— Нет, детка.
— Вот увидите, я уволюсь. Если думаете, что я хоть на секунду останусь в одном доме с вами…
— Ты не можешь уволиться. Потому что давно уволена.
— Что?
— Уволена. Ну знаешь, «выгнана». Или «лишена работы».
— Вы не просто несносны, вы хуже, — дрожащим голосом возмутилась Люсинда.
Джо расхохотался. Она подавила в себе желание снова ударить его, выбежала из кухни и поднялась к себе, сопровождаемая его смехом.
— Уволена, — бормотала она. — Этот мерзавец меня уволил!
От злости она схватила белую куртку и попыталась разорвать ее, потом, задыхаясь, отбросила в угол, вслед полетели брюки и туфли. Дурацкие туфли без каблуков.
— Уволена, — прошептала девушка и упала на кровать. Что теперь? Ни гроша за душой, ни квартиры…
Дверь затряслась от сокрушительного удара.
Люсинда вскочила.
— Осталась одна минута, — прокричал Романо. — А потом я войду и сам тебя одену.
Сомневаться не приходилось. Ужасный человек! И как она могла сносить его поцелуи…
Сносить? Да она же сама к нему прижималась, он прав. Боже, как неловко! Но это он во всем виноват. Опытный соблазнитель. Воспользовался ее слабостью…
— Тридцать секунд!
Люсинда поспешно натянула юбку и блузку и стала надевать легкие мокасины, когда Романо снова стукнул.
— Проклятье! — Она распахнула дверь. — Не обязательно разносить полдома. Хотя откуда вам знать о нормах приличия? Вы отнюдь не джентльмен, как думает ваша бабушка. А вышибать двери, вероятно, ваше хобби.
Джо окинул ее взглядом. Его лживая псевдоповариха была похожа на жертву кораблекрушения: волосы растрепаны, пуговицы на блузке застегнуты неправильно, так что одна сторона была длиннее другой, кусок ткани застрял в молнии юбки.
Она, наверное, никогда в жизни не выглядела такой растрепанной.
— Я же, напротив, — продолжала девушка, — приверженка хороших манер. И вам повезло, мистер Романо, что наши отношения закончены. В противном случае я высказала бы все, что думаю о вас, вашем характере и неумении себя вести.
Речь была превосходной, полной изысканных оборотов и произнесенной на прекрасном английском, что указывало на отличное воспитание и образование. Джо подумал, что, наверное, купился бы, не знай он, кто эта девица на самом деле.
Но он знал. И это все меняло.
— Ты закончила свою тираду? — вежливо поинтересовался он.
— Не тираду, а комментарий. Да, закончила. На данный момент.
— Не на данный, а минут на двадцать. — Он взглянул на часы. — Или на тридцать. Зависит от плотности движения.
— Не понимаю.
— Все очень просто. Я не желаю слушать твою болтовню до тех пор, пока мы не приедем к бабушке. Поняла?
Скулы у нее покраснели. Такие высокие красивые скулы…
Прекрати, приказал себе Джо и пошел вниз по лестнице.
Люсинда не обратила внимания на его слова.
Он этого и ждал. Джо сомневался, что мисс Бэрри вообще когда-либо в своей жизни делала то, что ей говорили. Поэтому молодой человек не удивился, когда на полпути к бабушкину дому она бросила на него такой взгляд, от которого, по ее замыслу, он должен был превратиться в камень.
— Неужели нужно нестись на этой железяке с такой скоростью?
— Это не железяка, а «феррари». Нет, с такой скоростью необязательно. Можно еще быстрее. Только машин слишком много.
— Вам не нужно доказывать, что вы настоящий мужчина, — холодно отрезала она. — Если вы говорите, что вы не… тот, кем вас представила ваша бабушка… то я и так верю.
— Думаешь, я пытаюсь что-то доказать? — расхохотался Джо. — К вопросу об эгоцентричности… Не хочу пугать тебя, крошка, но я всегда езжу быстро. Люблю ездить быстро. Поняла?
— Еще как, — ответила девушка таким надменным тоном, что ему захотелось тут же остановиться у тротуара и поцеловать ее.
Ну и дурак же я! — подумал он.
— Я знаю, о чем вы думаете, Романо.
Молодой человек мельком взглянул на нее.
— Напрасно надеешься.
— Надеюсь на что?
— На то, что я думаю о том, о чем ты хотела бы, чтобы я думал. — Что он несет? Джо поджал губы. — Зря тратишь на меня свое обаяние. Выбрось из головы.
— Не пойму, о чем вы. — Люсинда нахмурилась.
— Ладно врать-то.
— Если вы думаете, что я имею какое-то отношение к этой головоломке, то ошибаетесь.
— Неужели?
— Точно.
Девушка поменяла позу. Шуршание нейлоновых чулок заставило его встрепенуться.
— Я догадалась, как все произошло. Теперь картина вырисовывается.
— Да? — Джо пытался сосредоточиться на дороге. — И как же?
— Ваша бабушка просто запуталась.
— А ты ни при чем, да?
— Можете не верить, но это так. Ей нужна была повариха для вас, которая жила бы в доме. А мне — работа и жилье. Все устраивалось удачно.
— Да уж, — с картинным энтузиазмом согласился Джо, — не сомневаюсь!
— Миссис Романо позвонила мне, и мы договорились о встрече.
— И когда ты к ней приехала, она сказала, что у нее есть внук, которому требуется повариха.
— Совершенно верно.
— А может быть, — продолжал он, ожесточаясь, — она поведала тебе, что у нее есть богатый, неженатый внук? И ты подумала: «Ага! То, что нужно».
