Путь дурака: Гарри Поттер в России (Путь дурака 1,2,3,7) - [36]

«Рожают же всяких дебилов, — подумал Рулон, вспоминая Куричеву. — Их бы сразу на опыты, чтобы не мучили себя и других. А эти гуманисты затраханные заставляют всех мучиться. Сволочи, — пролетали мысли в Рулоновой голове, — но сейчас сохраняют всех дебилов, уродов, паралитиков, засоряя генофонд общества. Ведь, если смотреть по Дарвину теорию о естественном отборе, то получается, шо врачи нас лишают ентого отбору, а, значит, человечество будет вырождаться, коли царство уродов неуклонно растет.

В этот момент чье-то прикосновение оторвало его от накатившихся мыслей. Обернувшись, Рулон увидел Марианну.

— Пойдем домой, — сказала она. — Для кого-то сегодняшний день будет хорошим уроком.

***

Каждый миг, проживаемый человеком, есть урок и возможность постигнуть самого себя и окружающий мир, если ты знаешь об этом.

Учиться Рулону было неохота, особенно после такого допинга, и он быстро согласился. Собрал немудреные свои шмотки, пнул стул, хлопнул крышкой парты, и они пошли.

Они шли по асфальтированной дороге, привлекая удивленные взгляды прохожих. Эти взгляды были направлены на Марианну, которая шла подобно королеве, горделиво подняв голову.

Рулон с Марианной зашли в небольшой магазин, где в ожидании открытия водочного отдела околачивался Куран. Рулон подошел к нему и рассказал, что в школу приходила мать Витьки. Она была очень озлоблена и вынюхивала, кто может у Витьки вымогать деньги, так как он не отдал сдачу и сказал, что отобрали. Она расспрашивала у ребят очень настойчиво и даже с угрозами.

Куранчик настороженно выслушал Рулона и, прищурив глаза, спросил:

— Там ничего про меня не болтали?

Рулон не сказал ничего конкретного, но сделал предположение:

— Как будто пока нет, но я бы не советовал тебе больше брать у него. Найди себе другую жертву. Я уже не раз говорил, что нельзя тянуть много у одного. Надо со всех по чуть-чуть.

Куран согласился и просил поговорить с Витькой.

— Век не забуду! — сказал Куран. — Кровь из носа, все для тебя сделаю.

Осторожно обходя лужи и грязь, Рулон с Марианной пересекли еще две улицы и направились к ней домой. Жилье Марианны располагалось в одном из самых лучших районов города, в новом доме улучшенной планировки.

У подъезда, как обычно, сидели ворчливые бабки. Появление Марианны вызвало у них оживление, ибо вместе с ней появился прекрасный повод посплетничать и обсудить пикантные подробности жизни вызывающей внешности местной звезды.

Марианна невозмутимо прошла мимо бабок, увлекая за собой Рулона. Поднявшись по лестнице, они вошли в квартиру. Квартира Марианны вызывала очень уютные ощущения и располагала к интимным отношениям. В комнате стоял финский гарнитур, обитый темно-бордовым бархатом, черная стенка. Все было сделано в современном стиле и немного под старину, роскошный диван был покрыт китайским пледом.

В нише стоял японский видеомагнитофон и стереокомплекс из ФРГ. В углах на небольших тумбах размещались четыре мощные колонки из темного дерева. На стене висел огромный ковер с каким-то индийским рисунком. В книжном шкафу по преимуществу находились ярко иллюстрированные иностранные журналы, в серванте — немного хрусталя и фарфора самого лучшего качества, которые могли бы удовлетворить самый изощренный вкус.

Когда они зашли в комнату к Марианне, Рулон обратил внимание на незаправленную кровать. Запах цветов наполнял ароматом квартиру.

Они прошли на кухню, Рулон сел за стол и смотрел, как Марианна готовит какао и достает из шкафа фарфоровые чашечки, расписанные замысловатыми узорами с позолотой. В состоянии медитации он наблюдал за тем, как жидкость переливается в чашку. Марианна уже повеселела. Они пили какао, смеялись и болтали, вспоминая сегодняшний учебный день и его происшествия.

Подойдя к Рулону и положив свои нежные руки ему на плечи, Марианна ласково спросила:

— Сколько тебе заплатил Витенька, чтобы ты это сказал Курану?

— Да он обещал в понедельник, — хотел схитрить Рулон.

Он с интересом рассматривал длинные ногти Марианны, на которых красовались золотистые наклейки.

— Врешь, — лукаво сказала Марианна, прижавшись к Рулону, — дал тебе тройку, правда?

— Больше у него не было, — решил подыграть Рулон, обрадовавшись тем, что она назвала не очень большую цифру.

— Значит, пятерку. Или больше? — играла она, пристально глядя Рулону в глаза.

— Нет-нет, пятерку точно, — поспешил подтвердить Рулон, вынужденный сознаться.

— Сердце твое говорит мне правду, хотя ты и пытаешься меня одурачить, — говоря это, она взяла Рулона за руку в том месте, где бился его пульс.

— Как ты научилась это делать? — спросил Рул.

— очень просто, дорогой. Когда ты сам много врешь самому себе, мечтаешь, фантазируешь, тебя легко обмануть словами, т. к. ты веришь в них, веришь в слова, но, когда ты перестанешь лгать самому себе, ты будешь видеть ложь и правду в других. Ты поймешь, что пульс, взгляд, дыхание и тембр речи, ее интонация четко говорят, где правда, а где ложь, и ты будешь верить не в слова, а в ощущения, предчувствия. Но пока ты наёбываешь сам себя, веря в то, что тебе кажется приятным, ты никогда не отличишь правду от лжи, т. к. ты не понимаешь разницы между ними, хотя бы в самом себе. Так что, не мечтай, не плавай в иллюзиях о самом себе, а чувствуй, чувствуй, как зверь, и ты не ошибешься.