— Хорошо. Конец связи.
Когда поселение запрашивает помощь, оно обязано предоставить максимально точные данные. Если мне сказали, что тут одна осьминожка, значит староста поселения именно так и передал. Он не сказал «Видели только одну, возможно их больше», он сказал «Здесь всего одна». Очень большая разница. В зависимости от запроса формируют команду, вооружение, да всё вообще. Нет смысла ради одной осьминожки посылать всю секту разом. Достаточно одного практика. Его хватит и на троих монстров, если практик опытный, но лучше вызвать отряд, чтобы не рисковать.
Суровая математика секты гласила: жизнь рядового бойца ценнее, чем никому не нужное поселение, которое ещё и на окраине находится. Будь это ключевое поселение, которое находится под защитой секты, тогда да. Плюс ещё вопрос репутации: нас подставили и терпеть такое нельзя, инача обязательно подставят ещё раз. Всё это и сотни других факторов, о многих из которых я наверняка не знал, делали возможным убийство старосты. Никто мне и слова не скажет. Ну кроме самого старосты.
Убивать я его не собирался. Но поговорить нужно. И стрясти что-нибудь, как говорит Санта. Еды может. Да и воды. Зря я что-ли рисковал.
— А как же помогать людям, не жалея себя? — рассмеялась Хол.
— Что-то я не в настроение, если честно. Не после драки.
— Как быстро меняются люди.
Не меняются. Начинают лучше понимать окружающий мир.
Глава 13. Проблемы дальних поселений
Староста поднялся на поверхность, только после того, как я подошёл и постучал по двери, махнув рукой, чтобы выходили. Само здание входа оригинальностью не отличалось. Грубо сложенное из камней, оно лишь прикрывало спуск вниз. Не прошло и двух минут, как наружу вылез староста. Лифта у них не было, как и движущихся платформ, зато имелся люк и самая обычная лестница.
Крепко сбитый старик, с темной кожей, седыми клочьями волос, он держался за рукоять ножа, когда встал передо мной.
— Я из секты Аши. Убил троих осьминожек. Хотя говорили об одном.
— Так кто же знал, что монстры засаду устроят. — ответил он холодно, не сводя с меня глаз. Ещё и не мигал, словно робот какой-то. Или синт.
И что тут скажешь? Что они уроды и из-за них я чуть не погиб?
— С вас плата. Возьму едой, водой и ночлегом.
— И всё? — нахмурился он.
— И всё.
— Обычно люди секты дерут гораздо больше.
— Могу и содрать, — пожал я плечами.
Помолчали. Через минуту он кивнул, махнул рукой и пригласил в сторону люка.
— Я багги сначала перегоню. Отправьте людей заняться тушами. Пусть их захоронят.
К сожалению, осьминожки в плане ресурсов бесполезен. После смерти их жидкости сразу же разлагались, а больше ничего интересного и не было.
***
Я никогда не бывал в малых поселениях. Тем интереснее спуститься вниз и увидеть своими глазами, как живут люди. Лестница тянулась где-то на тридцать метров. После неё тамбур, где меня встретили двое крепких мужчин. Стреляющего оружия у них не было, но ножи на поясе и что-то типа копий в руках имелись. Я прошёл мимо них, через крепкую дверь и оказался… В просторном круглом зале метров на сорок в диаметре, от которого, как лепестки, во все стороны расходились ответвления.
Поселение оказалось пещерой, которую кое-как обтесали, где-то залили раствором, а потом туда поселились беженцы, понастроившие отдельных перегородок, которые не особо защищали и даже с виду выглядели хлипко. Палки, да ткани, вот и все комнаты. Здесь человек сорок живет, не меньше. Большую часть из них я сразу увидел, когда они вышли, бросая на меня испуганные взгляды.
— Сюда, — позвал староста, спустившись следом за мной.
Он зашёл в одно из ответвлений, крикнул на кого-то и оттуда выскочило трое человек, бросая в мою сторону взгляды, в которых страх мешался с раздражением. Из-за меня что, людей согнали?
— Это лучшая наша комната, — заявил старик, указывая на койки. — Еду скоро принесут.
— Спасибо.
Мне стало неловко от того, что им пришлось потесниться. Но язык не повернулся сказать, чтобы людей вернули обратно. Не поймут. Я для них источник опасности и проблем. Дать койку на день — меньшая из цен, которую они могли бы заплатить, приди к ним кто другой.
— Поговорим? — спросил я, когда староста сам лично принес миску с едой.
— Поговорим, если хочешь, — кивнул он, присаживаясь на вторую, пустую койку.
— Чем живете?
— А чем живут в пустошах? — удивился он вопросу. — Собираем, что можем. Из глины лепим. Недалеко есть месторождение.
— И как ваши дела идут? Есть проблемы?
— Вся наша жизнь состоит из проблем.
Когда заходил, увидел здесь все возраста, кроме стариков. На сорок человек штук пять детей и ещё столько же подростков. Половина женщин. Самый старый из них — староста. Да и то, это скорее мужик лет сорока-пятидесяти, а не настоящий старик.
— Нужна какая-то помощь?
— Ты уже помог с тварями, — снова я удивил старика. Вон как хмурится и брови недоуменно задирает.
— Хорошо. Спасибо за еду. Утром накормите?
— Накормим.
Ещё раз благодарить не стал. Почему-то у меня сложилось впечатление, что чем больше вежливости, тем хуже к тебе относятся. Когда староста ушёл, подвинув за собой перегородку и тем самым отсекая меня, я скинул грязную одежду и улегся на кровать. По хорошему надо бы в душ сходить, но сомневаюсь, что здесь много свободной воды, а обременять людей ещё больше не хотелось.
