Пусть всегда светит солнце - [40]

— Ничего, — успокоил Фомин, — скажешь, что со мной ходил.

В завкоме Путиловского, куда Фомин привел перетрусивших ребят, за некрашеным, в масляных пятнах столом сидел пожилой, лысоватый мужчина. Подняв очки на лоб, он вопросительно уставился на вошедших.

— Вот, полюбуйся, — проговорил Фомин, выкладывая на стол гранату.

Предзавкома опустил очки на переносицу, опасливо, пальцем дотронулся до гранаты.

— Видишь, чем ребята играют? — спросил Фомин. — А почему? Да все потому, что сами себе хозяева. Долго ли до беды? И себя покалечат, и других.

— Что же нам с ними делать? — спросил предзавкома. — Не пойду же я к ним в няньки.

— В няньки и не надо, — раздался голос откуда-то из угла комнаты. — Я давно говорю — надо при школе создать художественную студию. Вот и займем ребят, не до баловства им будет.

Фомин повернулся. На табуретке с развернутой газетой в руках сидел учитель Плотников.

— А-а, — протянул, подходя к нему, Фомин, — тебя-то я и не заметил. Здравствуй, Михаил Александрович.

— Здравствуй, Александр Андреевич, — отозвался учитель. — О какой студии ты тут говоришь?

— Да вот, предлагаю, — сказал Михаил Александрович, вставая и подходя к столу, — организовать заводскую художественную студию. Будем в ней наших ребятишек к музыкальной культуре приобщать да учить на разных инструментах играть. А то ведь вот, — он взял из рук Виталия балалайку, — бренчат на балалайке, на трехрядке наяривают, а ни нот, ни хорошей музыки не знают.

— Постой, постой, загорелся Фомин, — студию, говоришь? А ведь это дело. Как смотришь, председатель?

— Где же мы им помещение найдем и инструменты? — неопределенно отозвался предзавкома. — Рояли там разные да пианина?

— Достанем, — уверенно заявил Фомин. — Неужели для такого дела Советская власть какой-нибудь буржуйский особняк не подберет? Да и роялей от буржуев сколько осталось… Пошли, учитель, в райисполком.

Забыв про ребят, Фомин ушел вместе с Плотниковым.

Мишок тихонько потянул Виталия за рукав, юркнул за дверь.

— Пронесло, облегченно вздохнул он, — давай скорее мотать отсюда.

Выбежав из проходной, ребята увидели в конце переулка Фомина и Плотникова. Они шли неторопливо, и Фомин что-то доказывал учителю, азартно размахивая руками.

— Айда с ними, — предложил Мишок.

— А мамка? — заколебался Виталий. — Ругаться будет.

— Не будет, — убежденно сказал Мишок. — Скажешь, что с дядей Сашей ходил.

В райисполкоме председатель, выслушав Фомина, сказал:

— Поддерживаю целиком и полностью. Действуйте, товарищи.

А вот из наробраза они вышли растерянные и немного обескураженные. Молча дошагали до завода, прошли в завком.

— Ну как? — спросил предзавкома. — Разрешили?

Александр Андреевич сдернул с головы картуз, бросил на стол.

— Жди, разрешат… — сердито проворчал он, усаживаясь на скамейку. — Бюрократы!

— Да ты не кипятись, расскажи все толком, — попросил предзавкома.

Михаил Александрович беспомощно развел руками:

— Говорят, сейчас еще не время о студии думать. В стране разруха, враг под стенами Петрограда. Велели зайти через годок.

— Через годок! — грохнул кулаком по столу Александр Андреевич. — Этак, если мы все будем откладывать, что же у нас получится?

— А все же, видимо, придется примириться. Через голову, говорят, не прыгнешь, — сказал Плотников, устало присаживаясь на табуретку и вытягивая ноги.

— Смириться?! — закричал Фомин. — Никогда! Революцию совершили, буржуев свергли… А тут с какими-то чиновниками из наробраза не справимся? С этими саботажниками? Да я их…

— Не шуми, Фомин, — поморщился предзавкома. — Криком да стуком по столу тут не поможешь.

Он старательно свернул козью ножку, засыпал махорку и прикурил.

— А может, — сказал он, выпуская изо рта дым, — может, действительно надо годок подождать? А?

— Никогда, — вскочил на ноги Фомин, — никогда я на это не соглашусь! В Смольный пойду, к Ильичу. Вот увидите, он во всем разберется и поддержит нас.

— Правильно, — одобрил предзавкома, — Ильич во всем разберется.

— Пошли, Михаил Александрович, не будем откладывать, — решительно проговорил Фомин, вставая.

— И мы с ними, — тихо шепнул Мишок, — только на глаза не попадайся, а то прогонят.

Идя в отдалении от взрослых, ребята незамеченными дошли до Смольного.

— Теперь не отставай, — предупредил Мишок, пристраиваясь за спиной Михаила Александровича.

Но часового провести не удалось.

— А это кто такие? — спросил он, загораживая винтовкой перед ребятами проход. — С вами, что ли, товарищи?

Фомин повернуло!.

— Как вы сюда попали? — удивился он. — А ну, марш домой!

И быстро зашагал, догоняя ушедшего вперед учителя.

— Дяденька матрос, — затараторил Мишка. — Пустите, мы с Путиловского. Нам очень нужно к товарищу Ленину пройти.

— Сказано — марш отсюда! — прикрикнул матрос. — Вот и выполняйте приказ. Отойдите, не загораживайте проход.

Подошла группа солдат.

— Проходите, товарищи, — посторонился матрос и вдруг закричал: —А ты куда? Держи его!

Мишок, быстро шмыгнув за спиной солдат, стремглав взлетел по лестнице.

— Ах ты шкет! — засмеялся матрос. — Шустрый, дьяволенок.

Он посмотрел на расстроенного, готового расплакаться Виталия и вдруг, отставив в сторону винтовку, кивнул на освободившийся проход, а сам демонстративно отвернулся, что-то насвистывая.