Пусть увядает сто цветов - [4]

- Кажется, мы встречались, - громко, но не глядя на нее, сказал он. - Я с Междуречья. Кир.

- _Затряхнуты_. Я - Тала, - довольно приятным голосом отозвалась она.

Тогда Кир, по-прежнему не глядя, обнял ее за талию и лишь теперь взглянул _уиппи_ в лицо. Глаза у нее были зеленоватые, большие и немного удивленные.

- Ты местная? - спросил он, стараясь идти с ней в ногу; это было труднее, чем бежать: шаги у него были намного шире.

Она кивнула и положила руку ему на плечо. От внезапно нахлынувшего желания у него по спине прошла дрожь.

- А ты с самого Междуречья? - она чуть-чуть склонила голову.

Кир непроизвольно облизал губы.

- Да, почти с границы. Когда _цугеры_ заканчивали Стену, я еще был на той стороне, еле удалось вернуться.

Спутница бросила восхищенный взгляд.

- А правда, что _цугеры_ отлавливают наших и увозят на... исследование? - теснее прижимаясь к Киру, спросила она, запнувшись перед словом "исследование".

- Нет, - твердо ответил Кир. - Это вранье; они только принимают к себе всех, кто захочет, но не выпускают обратно.

- Не выпускают... А может, никто и не просится?

Тема становилась опасной, и, заметив, что Тала собирается еще о чем-то спросить, он опередил ее:

- А ты что, к своим идешь, на _пастбище_?

- Вообще-то да, - Тала рассмеялась, а потом, приблизив к его губам свои, доверительно прошептала. - Но я еще никогда не _притряхивалась_ с ребятами из Междуречья...

Тала, впавшая к третьему часу в полнейший экстаз, не желала уходить со стадиона, вырывалась и лезла на сцену. Киру едва удалось привести ее в чувство, и это стоило ему пары глубоких царапин.

Только за воротами она немного успокоилась, но все еще поглядывала на него с неудовольствием. Но Кир знал, что путь от ненависти до близости гораздо короче, чем от безразличия - пусть только пройдет приступ концертного безумия.

Каждый раз, когда он оказывался на таких сборищах, его охватывало недоумение. Не так-то просто было принять мысль о том, что толпу _хэвелов_ и _уиппи_ куда легче укротить парой электрогитар и барабаном, чем теми хитроумными устройствами для воздействия на психику, о которых писали фантасты и трубили газеты, притворявшиеся борцами со спецслужбой. В таком случае _цугерам_ ничего не стоило бы захватить Равнину, расчистить города и очеловечить разношерстные, но одинаково дикие орды.

Хотя было одно, но принципиальное обстоятельство - текущие отсюда за Стену слухи о "проворачивателях мира", о _тригерах_. Боялись ли _цугеры тригеров_?.. Вполне возможно.

Словно отгадав его мысли. Тала - уже нормальным голосом, опять входя в роль приветливой хозяйки - спросила, правду ли болтают о мутантах, появляющихся близ Междуречья и добирающихся аж до самого Юга, - что они пьют кровь, не слушают джаки-блюз (который признают даже кретины Меккера) и вообще - все они оборотни?

Хотел бы Кир знать всю правду об этом!

- _Цугер_ их разберет, - помолчав, сказал он. - У вас тут о них знают, пожалуй, больше, чем в Междуречье. Помнишь, сегодня в переулке?

- Да-а, - протянула Тала, на миг задумавшись. - Парней Меккера здесь никто не любит, но они все-таки спасают нас от этой мерзости...

Кир промолчал.

Окна были черны и только в некоторых мерцали отблески пламени: жильцы жарили пойманную в мышеловки живность и разогревали выменянную у Стены тушенку. _Цугеры_ исправно снабжали Равнину едой, одеждой и даже медикаментами, правда, в последнее время, напуганные жуткими слухами о _тригерах_, из мест за Сушью двинулись жители - помоложе сюда, постарше к _цугерам_, и с едой стало хуже.

Тала темноты не боялась и уверенно вела к парку, с полуслова угадав намерения Кира. Они дошли до линии трамвая, впереди уже темнели под безоблачным небом кроны каштанов, когда справа внезапно ударил луч света, другой, третий, полуослепший Кир услышал совсем рядом дружный топот и скорее угадал, чем увидел белеющие в свете фонарей галстуки. Бежать было поздно, драться - бессмысленно, но Кир уже не искал в происходящем смысла. Повинуясь обжегшему его воспоминанию о кровавых пятнах на сверкающей чешуе, он оттолкнул Талу и одним прыжком взлетел на трехметровую трансформаторную будку у дороги; страх закрутил его в спираль - и случайный прохожий зашелся в крике, на мгновение увидев в перекрестии лучей огромного, бьющего крыльями черного хищника.

3

Поднимавшаяся к небу стена оказалась обыкновенной ступенькой, до омерзения грязной. Он ухватился за трубу отопления, для верности обхватил кулак второй рукой и со стоном поднялся на четвереньки.

Стояло раннее утро. Как всегда после _проворота_, голова разламывалась, и Кир никак не решался встать. Труба приятно холодила ладони, и он уперся в нее лбом; стало чуть легче. Перебирая руками, Кир ухватился за подоконник и, опершись на него, какое-то время отдыхал. Силы постепенно возвращались, но любая мысль в уменьшившейся, кажется, почти до нормального размера голове по-прежнему отдавалась нестерпимой болью.

_Тригеры_ не обмениваются опытом - для этого у них слишком мало шансов встретиться - но по себе Кир предполагал, что для каждого _проворот_ оканчивается в каком-то характерном месте; у него это было окно на лестничной площадке; детали, правда, могли меняться.