- Очень мило. Но хватит абстрактных рассуждений. Лучше расскажи мне то, что меня интересует. Почему ты можешь говорить и почему пришел побеседовать именно ко мне?
Пушок уселся поудобнее.
- Я отвечу на твой вопрос по Сократу. Сократ был греком. Я начну с твоего последнего вопроса. На что ты живешь?
- Я... Ну, у меня есть кое-какой неплохо вложенный капитал, проценты... - Рэнсом запнулся, впервые не находя слов. Пушок понимающе кивал:
- Выкладывай, говори начистоту, не бойся.
Рэнсом хмыкнул.
- Ну, если тебе надо знать, хотя, похоже ты и так знаешь, я постоянно бываю в гостях. У меня большой запас историй, которые я умею рассказывать. Я презентабельно выгляжу и веду себя, как джентльмен. Иногда мне удается взять взаймы...
- Взять взаймы - значит, собираться отдать, - уточнил Пушок.
- Назовем это "взаймы", - не останавливаясь, продолжил Рэнсом. - И иногда я беру умеренную плату за оказанные услуги.
- Вымогательство, - сказал кот.
- Не будь бестактным. Как бы то ни было, я нахожу жизнь приятной и увлекательной.
- Что и следовало доказать! - торжествующе произнес Пушок. - Ты зарабатываешь на жизнь приятной внешностью и манерами. И я тоже. Ты живешь для себя, и ни для кого более. Ты живешь так, как тебе нравится. И я тоже. Тебя не любит никто, кроме тех, кто тебя содержит. Тобой все восхищаются и тебе завидуют. И мне тоже. Улавливаешь?
- Думаю, что да. Кот, ты приводишь неприличные сравнения. Другими словами, ты считаешь, что я живу по-кошачьи.
- Точно, - ответил Пушок сквозь усы. - Именно поэтому я могу говорить с тобой. Твое поведение и образ мыслей сближают тебя с кошками, твоя жизненная философия - кошачья. Вокруг тебя сильная кошачья аура, она соприкасается с моей, и поэтому мы находим общий язык.
- Я этого не понимаю.
- И я не понимаю. Но это так. Тебе нравится миссис Бенедетто?
- Нет, - Рэнсом ответил сразу и однозначно. - Она совершенно невыносима. Она меня раздражает. Она меня утомляет. Единственная женщина, которая производит это одновременно. Слишком много говорит. Слишком мало читает. Совсем не думает. Истощенно-истеричный склад ума. Лицо похоже на обложку книги, которую никто никогда не хотел читать. Похожа на игрушечную бутылку из-под виски, в которой виски никогда и не наливали. Голос монотонный и грубый. Происходит из заурядной семьи, не умеет готовить, редко чистит зубы.
- Надо же, - проговорил кот, разводя лапами от удивления. - В этом чувствуется доля искренности. Приятно слышать. То же самое я думаю о ней уже несколько лет. Правда, на ее кухню я никогда не жаловался, она для меня покупает специальные продукты. Мне это надоело. Я устал от нее. Я ее возненавидел до предела. Так же, как и тебя.
- Меня?
- Конечно. Ты подражатель. Подделка. Твое происхождение тебе мешает. Ни одно существо, которое потеет и бреется, открывает двери женщинам, одевается в жалкие подобия звериных шкур, не может рассчитывать стать настоящей кошкой. Ты чересчур самонадеян.
- А ты - нет?
- Я - другое дело. Я - кот, и я имею право делать все, что я захочу. Сегодня вечером, когда я тебя увидел, ты мне так опротивел, что я решил тебя убить.
- Что же не убил? Что же... не убиваешь?
- Я не мог, - спокойно ответил кот. - Ты же спал, как кошка... нет, я придумал кое-что позабавнее.
- Да?
- Да, да. - Пушок вытянул переднюю лапу, показывая когти. Подсознательно Рэнсом отметил, что они кажутся очень длинными и сильными. Луна ушла, ночь кончалась, комната заполнялась прозрачно-серым светом.
- Отчего ты проснулся? - спросил кот, перепрыгивая на подоконник. Перед тем, как я пришел.
- Не знаю. От какого-нибудь шума?
- Не совсем, - ухмыльнулся в усы Пушок, взмахнув хвостом. - От прекращения шума. Замечаешь, как сейчас тихо?
Было действительно тихо. В доме не раздавалось ни звука - о, вот он услышал тяжелые шаги горничной, направлявшейся из кухни в комнату миссис Бенедетто, легкое позвякивание чашки. Но в остальном... Внезапно его осенило:
- Старая корова перестала храпеть?
- Перестала, - ответил кот.
Дверь в другом конце холла открылась, послышался негромкий голос горничной, затем звук падающей посуды, самый ужасный крик, какой Рэнсом только слышал, стремительный стук шагов через холл, более удаленный крик, тишина. Рэнсом сорвался с постели.
- Что за чертовщина?
- Это горничная, - ответил Пушок, вылизывая когтистую лапу, но не спуская глаз с Рэнсома. - Она обнаружила миссис Бенедетто.
- Обнаружила?
- Да. Я разорвал ей горло.
- Боже, боже. Почему?!!
Пушок выпрямился, балансируя на подоконнике.
- Чтобы тебя в этом обвинили, - сказал он, мерзко рассмеялся, выпрыгнул в окно и растворился в утренних сумерках.