Пушкинский вальс - [14]

Шрифт
Интервал

…Представьте, десятки станков и полуавтоматов трудятся над обработкой одного золоченого колесика под названием «баланс»! Сверлят, обтачивают, наносят резьбу для винтов величиной с булавочную головку. В сборочном цехе баланс поставят на платину, дадут пуск, и он бежит, бежит, бежит, тридцать шесть километров в сутки!

— Мне надо все это переварить, — жалобно сказала Настя. Она едва стояла на ногах.

Мастер добился-таки своего. Она была просто подавлена бездной труда над часами. Разного, тонкого, точного, как сами часы.

А сборщица делает одну операцию. Одну и ту же, сегодня, завтра, послезавтра, всегда. Удивительно в целом интересный завод! А сборщица делает одну операцию. Какое-то противоречие. Где же романтика, когда всю жизнь надо делать одно? В целом романтика, а тебе лично достается голая проза. Изо дня в день устанавливай на платину мост или пружинку, такую малюсенькую, что надо разглядывать в лупу. Необыкновенно интересный завод! Настя уходила с завода вся взбудораженная. Недаром Бомарше был часовщиком, только жаль, что придворным. Такие времена. А что еще хорошо на заводе — много людей!

«С кем бы мне поделиться? — думала Настя. — Если бы Димка! Димка, ты нужен, нужен мне! Ты нужен мне сию минуту. Ты не знаешь, где я сегодня была, не знаешь, что часы дирижируют жизнью. Ты тоже, наверно, увлекся бы, потому что, в общем-то, там интересно! Мне скучно без тебя. Даже и после часового завода не легче. Какая-то ненастоящая жизнь…»

Занятая своими мыслями, Настя незаметно дошла до дома и во дворе, тенистом от тополей, шумном, полном ребят и мамаш с колясками, увидала отца. Она узнала издали его быструю походку и спину в сером пиджаке. Отец шел домой.

6

Она испугалась. Так испугалась, что остановилась посреди двора и стояла, пока отец не скрылся в подъезде. Тогда она побежала. В подъезде на табурете сидела и лузгала семечки дворничиха. Настя внутренне съежилась под ее любопытным и жалеющим взглядом.

— Беги скорей, отец воротился. Мать-то дома ли? Не упускай его пока до матери, задержи всеми силами!

Знает. Значит, всему двору уже известно. Настя прошла мимо дворничихи, прямая, словно проглотила линейку. Жалкий, жалкий человечек, зачем у тебя так колотится сердце? Она так волновалась, что не могла отпереть замок — не слушался ключ. Но оказалось (и — уф! — сразу немного отлегло от души), мама дома. Они разговаривают в маминой комнате. Говорит отец, громко, почти кричит. Что такое? Надо войти. Или хоть постучать, чтобы знали, что она здесь. Или спрятаться в ванной?

Настя стояла в прихожей, ноги не двигались, словно по пуду. Отец говорит и бегает по комнате. Такая привычка у нашего отца: бегать, когда разбушуется. С ума сошел: ворвался в дом чужой человек и бушует!

— Решила? Она и права-то не имеет решать. Ее обида толкает на глупости, разве я не понимаю? Я понимаю, я знаю, я мучаюсь! Неужели вы думаете, что я могу согласиться, что вы будете жить на твою мизерную зарплату в библиотеке, а я?.. Неужели вы думаете, что я без сердца, вовсе бесчестный человек? Да ведь мне жалко ее, пойми… и тебя. Пойми, жалко! Вы у меня из головы не идете. Может, вам и сейчас уже не на что жить, вон счет валяется неоплаченный. Почему не оплачен счет? Вы хотите добиться, чтобы выключили свет? Этого вы добиваетесь?

— Полно, Аркадий, — перебила мама с улыбкой в голосе.

Так и раньше она защищалась улыбкой, когда отец бранил ее за бесхозяйственность. Он и сам не очень-то хозяйственный, но, когда мама забывала вовремя оплатить счет за электричество, отец кричал, что это бессовестно, обо всем должен заботиться он, не желает он быть ломовой лошадью!

— Я говорю, — продолжал он, — если так уж случилось… Я не могу допустить, чтобы вы нуждались. Дочь она мне или нет?

— Не знаю, — ответила мама.

— Что не знаешь?

— Может, уже и не дочь.

Там наступило молчание. Чиркнула спичка. Мама закурила.

— Брось курить. Ты похудела. Худенькая стала, словно девчонка пятнадцати лет. Курение старит. Ты постареешь.

— Все равно.

— Черт, черт! Если бы ты была склочной бабой, ну, грозила бы, что ли, жаловалась, как это обычно бывает, хоть немного стервозной была…

— Тебе было бы легче Полно, Аркадий. Как твоя диссертация?

— К чертям собачьим мою диссертацию! Не до нее мне сейчас. Почему ты убрала со стола мои книги? Пустой письменный стол. Дико. Всей комнате придает похоронный тон. Что Настя говорит?

— Ничего не говорит. Устраивается на работу.

— Знаю. Для нее было бы лучше, чтобы я оставался отцом.

— Может быть. Мало ли детей без отцов, не она одна.

— Я так и знал, что это идет от тебя! Из гордости ты готова на то, чтобы нашей дочери было трудно и плохо. Из-за своей ненормальной, мучительной гордости!

— Неправда, неправда. Я ей ничего не подсказываю. Только если бы я была на ее месте, я поступила бы точно так. И выбросила бы твои деньги в помойку, как она сказала Серафиме Игнатьевне. Мы не можем быть твоими иждивенками.

— Несносно тяжелый народ! — крикнул отец, стукнув кулаком по столу. — Наказывают себя и других. Пусть других, но себя?

— У нее нарушилась вся жизнь. Ты понимаешь, вся жизнь, — печально промолвила мама.


Еще от автора Мария Павловна Прилежаева
Зеленая ветка мая

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Юность Маши Строговой

Широкоизвестная повесть лауреата Государственной премии РСФСР М. П. Прилежаевой о судьбе молодой учительницы, о первых шагах ее трудовой жизни, которые пришлись на грозные военные годы. Отношение героини к жизни, к людям, к своему делу являют собой образец высокой нравственности.


Осень

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Всего несколько дней

Повесть о современном подростке, о выборе жизненного пути и профессии.


Семиклассницы

Повесть о жизни московских семиклассниц в годы войны.


Жизнь Ленина

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Сердце помнит. Плевелы зла. Ключи от неба. Горький хлеб истины. Рассказы, статьи

КомпиляцияСодержание:СЕРДЦЕ ПОМНИТ (повесть)ПЛЕВЕЛЫ ЗЛА (повесть)КЛЮЧИ ОТ НЕБА (повесть)ГОРЬКИЙ ХЛЕБ ИСТИНЫ (драма)ЖИЗНЬ, А НЕ СЛУЖБА (рассказ)ЛЕНА (рассказ)ПОЛЕ ИСКАНИЙ (очерк)НАЧАЛО ОДНОГО НАЧАЛА(из творческой лаборатории)СТРАНИЦЫ БИОГРАФИИПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ СТАТЬИ:Заметки об историзмеСердце солдатаВеличие землиЛюбовь моя и боль мояРазум сновал серебряную нить, а сердце — золотуюТема избирает писателяРазмышления над письмамиЕще слово к читателямКузнецы высокого духаВ то грозное летоПеред лицом времениСамое главное.


Войди в каждый дом

Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.


Звездный цвет: Повести, рассказы и публицистика

В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.


Тайна Сорни-най

В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.


Один из рассказов про Кожахметова

«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».


Российские фантасмагории

Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.