Пушкин и финансы - [166]

Итак, литературные заработки Пушкина в 1836 г. сводятся к ничтожной сумме, полученной от Плюшара и Глазунова. Нельзя подвести под заработок деньги, полученные им за «Современник»; они должны были бы пойти в возмещение расходов по изданию, а были обращены Пушкиным на личные расходы.

IV

Мы рассмотрели приходные статьи бюджета Пушкина. Перейдем к расходным.

Пушкин накануне женитьбы определял свой личный расход в 17000 руб. – на обзаведение и житие годичное, но уже в первый год этой суммы ему не хватило. Расходы росли не по годам, а по месяцам и неделям. В 1835 г. в сентябре Пушкин писал жене: «У нас ни гроша верного дохода, а верного расхода 30 000 рублей»[1045]. Но эта цифра, сильно преуменьшенная, сказана наобум. В мае 1836 г., быть может, уже несколько преувеличивая, Пушкин выражался о своем бюджете: «Экое горе. Вижу, что непременно нужно иметь мне 80000 доходу. И буду их иметь. Недаром же пустился в журнальную спекуляцию, – а ведь это все равно, что золотарьство… очищать русскую литературу есть чистить нужники и зависеть от полиции»[1046]. Не обинуясь, можно утверждать, что таких сумм требовала красота Натальи Николаевны и жизнь в Петербурге. А. И.Тургенев был в Зимнем дворце 6 декабря 1836 г. в день царского тезоименитства и отметил в дневнике: «Пушкина первая по красоте и туалету»^XII. Быть первой по туалету при дворе Николая I – это стоило денег, и никакая «чистка литературы» не могла доставить таких сумм. Не мешает упомянуть, что Наталья Николаевна имела свои деньги, с наследственных гончаровских имений (всего за 1832–1836 гг. – 6288 руб. 09 коп.) и получала поддержку от тетки своей Загряжской, приходившей в необыкновенное умиление от светских успехов племянницы. О широте жизни, несоразмерной с доходами, можно судить, например, по домашнему штату – две няни, четыре горничные девушки, кормилица, кухонный мужик, повар, лакей, камердинер, служитель, кучера. Пушкины не держали лошадей, но имели карету (в июне 1836 г. была построена у известного каретного мастера за 4150 руб.), а нанимали лошадей—300 руб. в месяц за четверку, а кучерам платили особо.

«Нужно мне иметь 80000 доходу и буду их иметь». Надо перефразировать слова Пушкина: я проживаю 80000 и должен заработать столько же. Но, увы, он не заработал таких денег и не имел возможности заработать, а расходы текли как ни в чем не бывало. Откуда же взять деньги? Щедроты государевы испытаны, на них надо было поставить крест. Оставалось занимать направо и налево, занимать у друзей, у ростовщиков, закладывать вещи свои и чужие. После смерти Пушкина Опека выплатила долги покойника приятелям: Нащокину – 3000, Карамзиной Екатерине Андреевне —3000, мужу А. О. Смирновой, Николаю Михайловичу – 5000, Виельгорскому – 500, И.Я.Яковлеву—6000. Эти долги были сделаны Пушкиным в значительной части до 1836 г., но вот что происходило в 1836 г.

1 февраля 1836 г. к отставному подполковнику А. П. Шишкину, рекомендованному Соболевским за самого доброго и честного ростовщика, была снесена шаль Натальи Николаевны, белая турецкая, и заложена за 1250 руб.; 13 марта у Шишкина же получили 650 руб. под залог брегетовых часов и кофейника. 1 июня Пушкин выдал на 8000 руб. векселей князю Н.Н. Оболенскому, человеку темному, карточному игроку, нечистому на руки, поплатившемуся даже крепостным заключением за приверженность к крапленым картам. Накануне займа, 27 мая, Пушкин писал Нащокину: «Деньги! Деньги, нужно их до зарезу»[1047], а за четыре дня до этого вопля Наталья Николаевна родила дочь. 8 августа Пушкин отослал Шишкину серебро Соболевского, бывшего в отъезде, и получил 7060 руб. Через месяц с небольшим Пушкин прибег к займу у своего постоянного ростовщика, прапорщика Юрьева. О нем он как-то раз шутливо писал жене: «Не поможет граф Канкрин, так у тебя есть граф Юрьев» [1048],^XIII. 19 сентября «граф Юрьев» дал Пушкину под векселя 9000 руб. 25 ноября пошла к Шишкину шаль, черная турецкая, за 1250 руб. 30 декабря «граф Юрьев» выдал под вексель Н. Н. Пушкиной 2200 руб. В январе месяце, 24-го – за пять дней до смерти к Шишкину было отправлено серебро Александры Николаевны Гончаровой и заложено за 2200 руб. Да, кроме того, от нее же были отобраны ее наличные деньги, полученные с наследственных гончаровских имений – 2500 руб.^XIV Итак, за 1836 г. Пушкин под векселя и под залог вещей взял 35 810 руб.

Эти огромные суммы ушли не на погашение прежних долгов и не на текущее хозяйство^XV. Повседневная жизнь осталась не оплаченной. Не заплатил Пушкин портному Ручу за свой последний костюм: черный сюртук – 165 руб., черный фрак – 150 руб., черные панталоны – 60 руб. и шелковый жилет—30 руб., все это стоило 405 руб. Не заплатил портному Бригелю, мебельщику Гамбсу, каретному мастеру, часовщику, английскому магазину за изящные вещи и m-mе Сихлер, хищной поставщице дамских нарядов. Таких долгов набежало на 8647 руб. Пушкины забирали нужное по хозяйству по книжкам, и ни одному поставщику не было выплачено ни копейки ни по одной книжке. За дрова остался долг 561 руб. 75 коп., зеленщику– 40 руб., в мелочную лавку—34, булочнику– 82, купцу Богомолову за припасы – 614, купцу Дмитриеву в Милютиных рядах за три месяца забора– 1014, за вино в погребе Рауля – 777, извозчику– 650, в две аптеки: в одну за 4 месяца забор – 180 руб. Не было уплачено и прислуге, полотерам, прачке, настройщику, обойщику. Таких долгов Опека уплатила на сумму около 6200 руб. Всего Опека уплатила долгов, сделанных в 1836 г., минимально на 62–65 тыс. руб. Но эта сумма должна быть увеличена еще и за счет других уплат, известная доля которых падает на 1836 г. За 1836 г. нужно отнести и какую-то часть из суммы, выплаченной книгопродавцам за книги для библиотеки Пушкина – всего 5365 руб.