Пунические войны - [66]
Ганнибалу сначала сопутствовала удача в сражении с легионами Квинта Фульвия, но римлянам удалось противостоять врагу и многочисленными атаками остановить противника. Ганнибал отступил (Лив., XXVI, 5–6; Ann., Ганниб., 41). Результат сражения — ничья. Но для Ганнибала это было поражение, так как замысел отвратить римлян от Капуи провалился. Пуниец решил идти на Рим «как корень всей войны»[91], чтобы отвлечь внимание от осажденного города. Ганнибал не собирался начинать осаду Рима, он хотел вынудить римлян отойти от стен Капуи, поясняют Полибий (IX, 1–2; 6–7) и Ливий (XXVI, 7, 3; 8, 5).
Ганнибал у ворот! Страх, паника, смятение — все перемешалось в Вечном городе. Однако вскоре жителей удалось успокоить, показав одновременно Ганнибалу, насколько уверены римляне в победе. Пока пуническая армия стояла у стен города, были посланы дополнительные войска на помощь в Испанию. Поле, на котором разбили лагерь, продали в Риме по обычной цене. Следовательно, пребывание Ганнибала у стен столицы было временным. Такие политические демонстрации укрепили положение Рима. Ганнибалу ничего не оставалось, как уйти от него. Шел он через Лаций, надеясь поднять латинов против римлян и осуществить свою цель — приступить к штурму Рима. Но и этому плану не суждено было осуществиться. Латины сохранили тесный союз с римлянами, все, способные носить оружие, были мобилизованы в их армию. Карфагенянину пришлось уйти на юг Апеннинского полуострова (Лив., XXVI, 11). Его трюк не удался. Это было военно-политическое поражение Ганнибала.
Капуя не сдавалась римлянам. На их предложение о переходе на сторону Рима граждане города ответили молчанием (Лив., XXVI, 12). Карфагенский гарнизон в городе и жители обратились с письмом к Ганнибалу за помощью, упрекая его в предательстве, но письмо полководец не получил. Замысел был раскрыт римлянами. Капуанцы после долгих колебаний и раздумий все же решили отправить послов на переговоры к римским командующим о сдаче города (Лив., XXVI, 14). На следующий день после переговоров городские ворота открыли, и легионеры вошли в Капую. Карфагенский гарнизон был пленен, сенат и магистры города арестованы, знать уничтожена, ее имущество конфисковано, большинство жителей продано в рабство. Земля и городские здания были объявлены собственностью Рима. Суд и расправу чинил в городе римский наместник (Лив., XXVI, 16). Так был устранен соперник Рима — Капуя.
Победа римлян у стен Капуи в 211 году и возвращение города — завершающий этап коренного перелома. В этом блистательном успехе открылся для римлян источник новой энергии и силы.
На пути к победе
После падения Капуи пошатнулось уважение и доверие союзников к Ганнибалу. Полибий (IX, 2–3) так характеризует обстановку: «Лишь только Капуя перешла в руки римлян, тотчас города заволновались, как и следовало ожидать, и только ждали случая или предлога, чтобы перейти на сторону римлян. Раздосадованный этим Ганнибал недоумевал, что делать». Он вынужден был ставить в общинах свои гарнизоны, чем ослаблял свое и без того малочисленное войско, или же удерживать их в повиновении беспощадными наказаниями за измену. Но каждая не слишком скомпрометировавшая себя община старалась вступить в римско-италийский союз на сколько-нибудь сносных условиях. Ганнибал понял, наконец, как силен Рим и как бессилен он, не способный защитить себя и тех союзников, которые искали у него помощи.
И все же римлянам требовались большие усилия, чтобы одерживать победы. Тяжесть войны ощущалась не только римлянами, но и италийцами. Опустошались поля, по которым двигалась армия Ганнибала, да и все племена были истощены наборами и гибелью войск. Война становилась затяжной.
Учитывая такое состояние государства и народа, сенат решил уменьшить свои и союзные войска на 210–209 годы (Лив., XXVI, 28). Воины, давно служившие в армии, были отпущены домой. Ливий сообщает, что сенат предписал консулам при наборе легионов в городе не брать воинов, которые служили в войсках Аппия Клавдия Пульхра, Квинта Фульвия Флакка (консулов 212 года) и Марка Валерия Левина (претора 214 года). Тем не менее недовольство плебеев, вызванное тяготами войны, росло. У римских граждан ничего не оставалось, кроме опустошенной земли, даже рабы были взяты по распоряжению правительства или выкуплены за ничтожную плату для службы в пехоте. Специально заседавший по вопросу о пополнении флота матросами сенат вынужден был признать, что жалобы народа совершенно обоснованны, но так как матросы и гребцы необходимы, все обязаны принять на себя их поставку (Лив., XXVI, 35). В Риме начались волнения. Задолженность по налогам (денежную и людьми) удалось погасить только тогда, когда часть ее уплаты сенаторы и всадническое сословие взяли на себя. Таким образом, государство получило гребцов и деньги на их жалование (Лив., XXIV, 36).
