Пунические войны - [26]
Римляне умело использовали военные силы новых союзников и быстро продвигались в центральные районы Сицилии. Успешно шла и осада Сиракуз. Безвыходное положение заставило царя Гиерона трезво оценить обстановку и просить у Рима мира и союза. Посольство Сиракуз к римским консулам предложило договор о мире (Полиб., I, 16, 5; Лив., Сод., XVI; Диод., XXIII, 4). Он был заключен в 263 году — сначала на 15 лет, а потом навечно. Суть его сводилась к тому, что Гиерон оставлял за римлянами захваченные ими города, отдавал их пленных без выкупа и уплачивал контрибуцию в 100 серебряных талантов[28]. Договор сохранял власть Гиерона над Сиракузами и обширной, но не всей, территорией сиракузского царства. Его владения ограничивались юго-восточной частью острова, на северо-востоке они включали только Тавромений (Диод., XXIII, 4). Так была достигнута ближайшая цель Рима. Вместе с новым союзником он покорил множество карфагенских городов, в результате чего положение Карфагена в Сицилии резко ухудшилось.
Союз с Сиракузами и Мессаной и прочное господство над восточным побережьем Сицилии дали римлянам возможность беспрепятственно доставлять на остров войска и продовольствие, что раньше делать было крайне сложно. Отныне война в Сицилии, представлявшаяся до тех пор очень опасной, стала не такой рискованной и трудной. Рим даже замедлил темп ведения войны и решил послать в Сицилию только одно консульское войско (два легиона) — этого казалось достаточно, чтобы при помощи новых союзников осаждать пунийцев, укрывавшихся внутри крепостей.
Соединив свои войска с войсками нового союзника — Гиерона, римляне начали осаду самого укрепленного города в Сицилии — Акраганта (Полиб., I, 17, 8—13).
Удобное расположение, мощная оборона, обеспеченность всем необходимым делали город неприступной крепостью. Осада длилась семь месяцев, и, несмотря на столь длительный срок, римляне не потеряли терпения, не отказались от намерения захватить Акрагант, так как не испытывали нужды ни в чем. Полибий (I, 18, 5), описывая осаду Акраганта, сообщает: «Жизненные припасы и вообще все нужное собирали и доставляли в Гербес все союзники римлян… так что [римляне] имели все нужное в изобилии». В конце концов благодаря надежному тылу римские войска овладели городом, разрушили его до основания, а жителей продали в рабство (Полиб., I, 19, 15; Диод., XXIII, 7–9, 2; Ороз., IV, 1–6). Теперь почти весь остров, за исключением приморских крепостей, попал под власть Рима.
Поражение пунийцев усугублялось тем, что в их армии начались волнения. Наемники-галлы требовали выплаты задерживаемого несколько месяцев жалования и не скрывали своей готовности перебежать к римлянам. Боясь мятежа, полководец Ганнон не решался наказать их, более того — обещал щедро возместить несвоевременную выдачу жалования и повел четырехтысячный отряд наемников на город Энтеллу (юго-запад Сицилии) якобы для грабежа. Но это была уловка. Предварительно послав к римскому консулу Отацилию своего гонца с сообщением, Ганнон осуществил свой коварный план. Устроив засаду, римляне перебили всех воинов-наемников (Диод., XXIII, 8, 3; Фронт., III, 16, 3; Зон., VIII, 10).
В первые годы военных действий Карфаген проигрывал навязанные ему сражения. Ганнона отозвали из Сицилии и оштрафовали. Его заменил Гамилькар — энергичный и дальновидный полководец. Зная, что римлян невозможно победить на суше, он развернул активные боевые действия на море. Семьдесят карфагенских судов опустошали берега Сицилии и Италии (Ороз., IV, 7, 7). Совершенно парализованной оказалась торговля, что грозило Риму разорением и запустением многих торговых центров — Цере, Неаполя, Остии, Тарента, Сиракуз. Карфаген же компенсировал свои потери в войне захватом римских торговых судов и сбором контрибуции с покоренных ливийских племен.
Вскоре римляне убедились, что не смогут победить пунийцев, не имея боеспособного морского флота. Насколько силен был Рим своими сухопутными легионами, настолько слабым показал он себя перед Карфагеном на море. Создание могучего флота стало первостепенной задачей (Полиб., I, 20, 21), решительным историческим моментом, от успеха которого зависела, без преувеличения, дальнейшая судьба Римской республики. Консулы следили за постройкой судов. В рекордно короткий срок — за два месяца — римляне снарядили 100 пятипалубных и 20 трехпалубных судов (Полиб., I, 20, 9; Флор, I, 18, 2, 7[29]). Такой флот можно было назвать уже многочисленным, он требовал не меньше 30 тыс. гребцов>{183}. Большую помощь в создании и оснащении нового флота оказали Риму союзники — италийцы[30]. Они поставляли корабли и матросов. Для работы были привлечены рабы. На морскую службу набирали и большое число бедняков, лишенных права служить в сухопутной армии (Полиб., VI, 19, 2).
Многое в технике кораблестроения римляне позаимствовали у греков и карфагенян. Но это не значит, что римляне, создавая флот, полностью копировали пунические суда, что утверждают некоторые исследователи. Они пишут, что римские корабелы, не имея опыта в строительстве морских судов, сооружали свои корабли по модели захваченной карфагенской пентеры
