Пуля калибра 7,92 - [47]
– Так, к случаю.
– Хромать-то не учатся, но если километр ползти…
Пошли. На дороге снова загудело. Ещё одна колонна двигалась к Бродку. И минуту спустя Горичкин, всё это время напряжённо слушавший звуки близкого боя, вскрикнул:
– Летят! Слышишь, Федь? «Горбатые» летят! Видимо, наши. Всем полком!
С северо-западной стороны действительно послышался нарастающий рокот авиационных моторов.
– Батя, видать, сам ведёт. С немецкой стороны заходит. Ну, сейчас они им дадут!
Загремело на просёлке. Завыли с перегрузкой моторы штурмовиков. Заскрежетали, срываясь с пусковых, реактивные снаряды. Торопливо захлопали зенитки.
Затрещали кусты, и на полянке показались фигуры двух немцев. Они пробежали, держа в руках карабины, в трёх шагах от затаившихся в ельнике лётчиков. На дороге продолжали рваться бомбы. Там работали штурмовики. Снова и снова они пикировали на цели. Зенитки, во время первой атаки отвечавшие торопливыми автоматическими очередями, теперь молчали.
Горичкин и Калюжный побежали глубже в лес. Они держали направление на восток, туда, где, судя по карте, находилась деревня. Именно оттуда доносились звуки близкого стрелкового боя. Значит, штрафники продолжали атаковать, не отошли. А может, уже захватили Бродок и закрепляются там?
…Пуля нашла себе работу на лесной дороге и на поляне. Здесь было много людей. Буквально через несколько минут десятки растерзанных тел, перемешанных с комьями земли и обрубками металлических предметов, устилали пространство просеки шириной в двадцать метров и длиной в пятьдесят-семьдесят. Свой след она оставила везде.
Глава одиннадцатая
Остатки своего взвода Воронцов разместил на двух «тридцатьчетвёрках». Раненого капитана Солодовникова на самодельных носилках унесли в тыл. Замполита нигде отыскать не удалось. И командование ротой принял на себя, согласно уставу, командир первого взвода.
Из штаба полка на танкетке примчался делегат, передал приказ полковника Колчина, написанный от руки карандашом на бланке полевой книжки. Воронцов развернул листок, прочитал:
«Колчин.
Время отправления: 10.08 час. 12.07.43.
Урочище Утиная Сторожка.
Командиру роты прорыва капитану Солодовникову А.И.
Андрей Ильич, ваша задача – деревня Бродок. Сомкните левый фланг с гвардейцами. Правый мы обеспечим. Перед деревней десантируйтесь. Средства усиления вам приданы большие. Взводные надёжные. Следующее донесение от вас жду из нас. п. Бродок. Начало атаки сразу после штурмовки Ил-2».
Воронцов собрал командиров взводов и танковых экипажей, чтобы поставить задачу. И в это время из леса вышел замполит Кац в сопровождении ротного писаря.
– Где командир роты? – строго спросил он.
– Капитан Солдовников ранен и отправлен в тыл. Управление ротой вынужден временно принять на себя.
Замполит быстро оценил ситуацию и сказал:
– Ваше решение о принятии на себя управление ротой отменяю. Слушай мою команду. Противник занимает населённый пункт Бродок. Наша задача внезапным броском выбить его оттуда и закрепиться на занятой территории.
Танкисты, стоявшие особняком, зашевелились.
– А вы кто такой, товарищ старший лейтенант? – спросил Авдей Нелюбин.
Замполит смерил командира взвода КВ холодным взглядом и ничего не ответил. Но тот напирал:
– Мы не видели вас в бою, товарищ старший лейтенант.
– Что вы этим хотите сказать?
– Я хотел сказать, что мы не видели вас в бою, и только что это сказал. Могу повторить: мы-не-видели-вас-в-бою! Сейчас нам снова идти в бой. Задачи танковым и стрелковым взводам поставлена лейтенантом Воронцовым. Наши действия согласованы с артиллеристами. Офицер связи батареи противотанковых орудий выдвигается вперёд, вместе с нами, на одной из машин взвода «тридцатьчетвёрок». Группы разграждения сделали проходы, сняли мины. Произведена разведка. Вы хотите отменить и всё это?
И замполит понял, что он опоздал. Бой уже шёл. Слишком долго он просидел на опустевшем НП командира роты, откуда, узнав о ранении капитана Солодовникова, ушли даже телефонисты. Он посмотрел на своих взводных. Взгляд Воронцова был спокоен и, казалось, не выражал ничего. Старший лейтенант Нелюбин вообще не смотрел в его сторону. Лейтенант Медведев, как показалось Кацу, смотрел на него с насмешкой. Командир четвёртого взвода лейтенант Бельский, у которого этот бой в составе ОШР был первым, сосредоточенно смотрел через просеку в поле, куда через несколько минут предстояло наступать.
– Хорошо. Я согласен. Нельзя ломать атаку. Но смотри, Воронцов, за всё головой отвечаешь. Результат… Населённый пункт… Нам нужен населённый пункт!
– Нам тоже, – не поворачиваясь в сторону замполита, сказал лейтенант Бельский. Голос его прозвучал тихо, но напряжённо.
Капитан-артиллерист, всё это время молча стоявший рядом со своими связистами, выругался матерно, отвернулся и закурил.
– Да мы тут все головой отвечаем. – Старший лейтенант Авдей Нелюбин выдержал испепеляющий взгляд Каца и поднёс ладонь к кожаному командирскому шлему: – Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться к лейтенанту Воронцову?
Замполит махнул рукой.
В это время на Бродок уже заходила первая волна «Илов».
Встреча отца и сына Нелюбиных произошла на опушке березового леса, куда танкисты отвели свои машины, уцелевшие в первой стычке с немецкими танками и «фердинандом». Авдей открыл защёлку, толкнул верхний люк, выбрался на башню. Глотнул из фляжки тёплой воды. Осмотрел вмятину на орудийной маске. Кругом бегали пехотинцы, стаскивали в артиллерийский окоп своих убитых. Перевязывали раненых. Делали носилки для тяжёлых. Взводные проводили перекличку. И вдруг он увидел, что от артиллерийского окопа, где складывали в ряды тела убитых, к «сорокапятке», стоявшей на прямой наводке, бежит его отец. Он столько о нём думал все эти дни! Перечитывал письмо. Представлял его внимательный добрый взгляд с насмешливым прищуром и пшеничные, с табачной рыжиной, усы. И когда увидел его, точно таким же, каким видел в последний раз два с половиной года назад, загорелым, с лучиками белых морщин на висках, всегда куда-то спешащим, то не поверил своим глазам. На отце была добротная диагоналевая гимнастёрка с лейтенантскими погонами. Помятая пилотка с малиновым кантом. Солдатские сапоги и широкие командирские галифе. За спиной ППШ с ободранным, видавшим виды прикладом.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Что остаётся делать солдату, когда он оказывается один на один со своей судьбой, когда в него направлено дуло автомата и вот-вот автомат лихорадочно запрыгает в руках немецкого гренадера? А что делать генералу, командующему армией, когда обстоятельства, хитрость противника и недальновидность вышестоящих штабов загоняют его в такое же безвыходное положение?
Они брат и сестра в революционном Петрограде. А еще он – офицер за Веру, Царя и Отечество. Но его друг – красный командир. Что победит или кто восторжествует в этом противостоянии? Дружба, революция, офицерская честь? И что есть истина? Вся власть – Советам? Или – «За кровь, за вздох, за душу Колчака?» (цитата из творчества поэтессы Русского Зарубежья Марианны Колосовой). Литературная версия событий в пересечении с некоторым историческим обзором во времени и фактах.
С младых ногтей Витасик был призван судьбою оберегать родную хрущёвку от невзгод и прочих бед. Он самый что ни на есть хранитель домашнего очага и в его прямые обязанности входит помощь хозяевам квартир, которые к слову вечно не пойми куда спешат и подчас забывают о самом важном… Времени. И будь то личные трагедии, или же неудачи на личном фронте, не велика разница. Ибо Витасик утешит, кого угодно и разделит с ним громогласную победу, или же хлебнёт чашу горя. И вокруг пальца Витасик не обвести, он держит уши востро, да чтоб глаз не дремал!
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.