Пульсирующий камень - [125]

— Согласен, — неохотно ответил Джей. Я тоже пообещал сдержать слово. Охотно подтвердил клятву и Эванс. Однако Финкль покачал головой.

— Не стану ничего предпринимать против вас, Астрид, но… — он вздохнул, — я останусь возле ящиков… У меня нет никакого желания разминать ноги… А вы должны мне позволить достать мой прибор и осмотреть его… Вы же знаете, Астрид, какой он хрупкий!

— Прибор прекрасно упакован, инженер. С ним ничего не могло случиться. — Голос Астрид звучал сурово.

— Я надеюсь на это… но, знаете, мало ли что могло случиться… Вдруг капсула со ртутью разобьется… Вы… знаете, что… — Финкль безутешно развел руками. — Вы же знаете…

Астрид не ответила, продолжая отходить к самолету. Наконец она сказала:

— Ладно. Прибор находится в двух ящиках, помеченных знаком «X». Раскройте их, инженер… — И она стремительно поднялась в самолет. — И вы, господин Купер, разомните-ка ноги. Эванс, тебя это тоже касается.

Эванс живо поднялся:

— Ну, конечно, Астрид. Как ты любезна!

Она сжала губы и скрылась в кабине самолета, больше мы ее не видели. Неплохо придумала: там, укрывшись от ветра и холода, она могла преспокойно наблюдать за нами, либо столь же хладнокровно больше не обращать на нас внимания. А мы не могли видеть нашу мучительницу. Нам оставалось только бояться ее.

Втроем — Дег, Эванс и я — мы немного поразмялись на плоскогорье, где приземлился самолет. Было странное ощущение — словно мы заново обрели наши ноги, почувствовали ступни. Природа не казалась теперь такой уж отчаянно враждебной.

Но все же вокруг была разлита какая-то бесконечная печаль — должно быть из-за мертвенной бесцветности, странной угловатости и неподвижности этих древних камней. Я охотно осмотрел бы все плоскогорье и, может быть, даже забрался бы на продуваемую ветром вершину нашей горы. Печаль, меланхолия тоже имеют особое очарование. И в этой тишине, в этом окаменевшем уголке мира казалось, что…

— Чертовски странное место, — заметил Дег.

Нет, я так и не нашел слов, чтобы передать свои ощущения. Камни, воткнутые в лаву, были словно оплавлены каким-то адским пламенем, будто чудовищный огненный смерч пронесся здесь, мгновенно преобразил все вокруг, сделав и камни, и почву еще более ирреальными, чем прежде. И еще — я заметил это только теперь — на земле виднелся какой-то непонятный глубокий след. Нет, это была не трещина, как подумал я с первого взгляда. Казалось, по плоскогорью прошелся какой-то гигантский плуг, оставив глубокую борозду, края которой с веками, а может и тысячелетиями, сгладились под ветром, дождем, снегом… Я проследил, куда уходит эта борозда. Она начиналась на краю плоскогорья и терялась среди черных камней.

— Что это вы рассматриваете? — встревожился Эванс.

— Вот этот след.

— А… действительно, какой-то след… какого-то механизма, наверное… — он усмехнулся, — танка… либо ракеты, которая вместо того, чтобы взлететь, волочилась по земле… Да, к чертям собачьим, какое мне до всего этого дело, когда один из этих ящиков набит долларами? — И так как я даже не повернулся, он загородил мне дорогу. — Ну так что? Вам это неплохо удалось, господин Купер?

— Удалось? Что?

— Как — что? Оторваться от ящика с взрывчаткой… — Он улыбнулся с видом заговорщика. — А что теперь собираетесь делать?

— Я уже говорил вам. Буду ждать, пока прибудут тупамарос.

— Господин Купер, — вмешался Дег, не перестававший осматриваться. — Мы с вами видели немало необычных мест, не правда ли? Однако мы никогда еще не оказывались в таком чертовски загадочном уголке, никогда. Мне не доводилось бывать в эпицентре атомного взрыва, но, я думаю, он не очень-то отличается от этого…

Коротко звякнули колокольчики тревоги. Я удивленно посмотрел на Дега:

— А я видел эпицентр взрыва… да… Дег, это место действительно не очень-то отличается от него… Как будто пламя…

Эванс взял меня под руку.

— Послушайте, Купер, — предупредил он, — я не позволю водить себя за нос. Вам не удастся заморочить меня болтовней о здешнем пейзаже. — Давайте поговорим о них. — Он показал большим пальцем через плечо туда, где стояли ящики. — О долларах. Итак, какой у вас план?

Свет, вспыхнувший еще раньше в его глазах, по-прежнему пылал. И даже еще ярче, как мне показалось.

— У меня нет никакого плана, — ответил я. — Если вы думаете, что я пытаюсь обмануть Астрид, то ошибаетесь. Я ничего не стану предпринимать против нее. Я не полицейский. И тем более не отпрыск какой-нибудь богатой южно-американской семьи, готовый насмерть сражаться с тупамарос.

— Но какое вам дело до политики? Там запрятан миллион долларов!

— Верно. Но деньги эти принадлежат господину Мак-Кею.

— Что? — удивился Эванс. — Нет, вы ошибаетесь Они больше не принадлежат ему. За этот миллион он выкупил жизнь своего сына, а значит, потерял свои доллары. Когда вы покупаете галстук и тратите пять долларов, господин Купер, эти деньги вам больше не принадлежат, поэтому…

Мне стало невыносимо скучно. Мне еще не доводилось иметь дело ни с какими сокровищами. Я полагал, что это довольно интересно, а оказалось, чертовски пакостно. Нет ничего скучнее человека, жадного до денег. Я прервал его, давая понять, что хочу закончить разговор: