Пуговицы и кружева - [39]

Он грозился выполнить обещание, что дал своему брату, то есть запороть меня до полусмерти. Он говорил, что изнасилует меня, что употребит меня всеми известными и неизвестными способами. Но теперь эти слова стоили гораздо меньше, чем в тот день, когда меня привезли в этот дом. И он три раза приходил мне на помощь.

Быть может, Кроу был не таким уж страшным, как мне казалось?

Он смотрел на меня, не моргая, хотя солнце било ему прямо в глаза. Они были ярко-зеленого цвета, словно трава на лужайке перед домом.

Я собиралась отойти от окна, но не могла даже шевельнуться, словно зачарованная. Сильное тело Кроу блестело от пота. Где-то в самом дальнем закоулке моего мозга, далекодалеко, появилась мысль: каков он будет на вкус, если лизнуть?

Кроу вдруг направился к дверям, словно и не играл со мной в гляделки мгновение назад. Его тело выглядело великолепно. Бледная, точь-в-точь как у меня, кожа, правда, без малейшего изъяна. На улицу он обычно выходил в костюме, поэтому на руках у него не было частичного загара, как у большинства людей.

Как только Кроу скрылся из виду, я прошла в ванную и переоделась к завтраку. Ларс обычно приносил мне целый поднос, и я могла наслаждаться едой в одиночестве. Но комната успела мне порядком надоесть. Я жила в одном из прекраснейших домов, но не могла даже толком осмотреть его.

Когда я вошла в столовую, Кроу уже закончил завтракать. Теперь он выглядел иначе: одет, ни капли пота. Черный пиджак, желтый галстук. Зеленовато-голубая рубашка. При этом, несмотря на некоторую пестроту наряда, выглядел он еще более мужественным, чем давеча.

Я села и посмотрела на него через стол.

В руке Кроу все еще держал свою обязательную газету, но теперь его взгляд скользнул по мне как бы в молчаливом приветствии. Миг, и он снова вернулся к чтению. Кроу не любил, когда его беспокоили во время завтрака.

Впрочем, сказать мне было ему нечего.

Появился Ларс и стал мне прислуживать. Блюда были по-итальянски изысканны: томаты, моцарелла, базилик. Рядом Ларс поставил тарелку с фруктами и ягодами.

– Благодарю.

– Пожалуйста, м’леди.

Ларс одарил меня мягкой улыбкой и вышел. В этой передряге он оказался единственным из мужчин, во взгляде которого не было жестокости. Он смотрел на меня как на человека, а не как на вещь.

Кроу отложил газету:

– Как тебя зовут?

Этот навязчивый вопрос всплыл словно из ниоткуда.

– Полагаю, Ларсу хотелось бы знать, как обращаться к тебе.

– М’леди, по-моему, звучит вполне хорошо. Я уже и не думала, что ко мне когда-нибудь будут так обращаться.

– Ну, я могу приказать ему обращаться к тебе «раб», если угодно.

Я вонзила в него свой взгляд, чувствуя, как внутри закипает гнев:

– Мне надоело такое обращение! Попрошу больше так со мною не разговаривать!

Кроу тоже вперил в меня очи.

– Я не являюсь твоей рабыней. И ты это знаешь. Ты дал мне возможность почувствовать себя человеком. Ты не изнасиловал меня, хотя, как ты говоришь, и мог бы. Ты спас меня от своего брата. Я не думаю, что ты тот, за кого выдаешь себя.

– Глупости.

– Нет. Это ты глуп, если считаешь, что я приму все за чистую монету. Скажи – зачем ты держишь меня здесь, если не имеешь никакого злого умысла в отношении меня?

Кроу в мгновение ока вскочил со своего стула и грохнул обоими кулаками по столу. Этот звук заставил меня невольно вздрогнуть. Со звоном полетели тарелки. Однако Ларс не спешил появляться, вероятно поняв, что послужило причиной такой бури.

– Да ничего более я не желал бы, как связать тебя и запороть до смерти! Я прямо кончаю от этой мысли! Когда я представляю себе, как ты кричишь и плачешь, у меня чуть ширинка не лопается, как у прыщавого мальчишки! Нет, бойся меня! У меня еще какой злой умысел! А когда я расправлюсь с тобой, то похороню то, что останется, на своих виноградниках, чтобы следующий урожай вышел еще лучше предыдущего. – Он снова ударил кулаками по столешнице. – Я чудовище. А ты хорошо знаешь, что чудовища делают во тьме!

Остаток дня я провела в саду позади дома. Передо мной лежала книга и стояла большая чашка с чаем со льдом. Ларс появлялся, словно из ниоткуда. Он принес мне ланч, хотя я его даже и не просила, а когда солнце поднялось слишком высоко, молча поставил для меня зонтик.

Я чувствовала себя королевой.

– Ларс!

Он появился передо мною, сложив руки за спиной:

– Да, м’леди?

Я захлопнула книгу:

– Можно ли вас спросить кое о чем?

– Разумеется. Я весь к вашим услугам.

– Ну… я хотела бы спросить о Кроу…

– О мистере Барсетти, – поправил меня Ларс.

Я не знала, что это его фамилия. Он никогда не говорил мне.

– Да. Мне бы хотелось понять, что он за человек. То есть… я хочу спросить, знаете ли вы, что ему нужно от меня?

Слуги всегда в курсе всего, что происходит в господском доме. Во всяком случае, так утверждалось в «Аббатстве Даунтон».

– Я не понимаю, о чем вы говорите, – вежливо ответил Ларс.

– Я хотела спросить… у него принято держать в доме рабов?

Мне хотелось знать, были ли у него такие, как я, раньше. Знать, что у него за бизнес с Кейном. И откуда у них пошла вражда с Боунсом.

– Прошу прощения, но я не могу ответить на ваш вопрос.

И, не дожидаясь моей реакции, Ларс удалился.