Пугачев и его сообщники. 1773 г. Том 1 - [3]

– Платеж этот, – говорил он, – положен от старшин напрасно; каждый год сбор этот от них бывает, а отчета в том, куда девают деньги, они не дают.

Случившийся тут сторонник Бородина, старшина Иван Окутин, уверял казаков, что они должны платить по-прежнему, а Логинов уговаривал их не платить ни копейки.

– Я указный войсковой старшина[10], – говорил Логинов Окутину, показывая бумагу, – меня Военная коллегия пожаловала в сей чин, и потому я тебя старше.

Между спорившими произошла ссора, и каждый уверял другого, что он его лучше и честнее[11]. На другой день приехал в Кичигову Луку войсковой дьяк Матвей Суетин, посланный атаманом Бородиным объявить размер платы с каждой подводы. Опять поднялся спор между им и Логиновым, утверждавшим, что платить не следует.

– Дайте отчет в старых сборах, – говорил Логинов дьяку Суетину, – и, если из них никакого остатка нет и вся сумма в расходе, тогда можно взять у всякого дома из окошка и безо всякого спора. А если прежних сборов еще много в остатке и лежат они безо всякого употребления, тогда сбор этот будет лишний; а как он тягостен войску, то платить его и не следует.

Суетин и Окутин настаивали, чтобы сбор был произведен по-прежнему.

– Не платите ни полушки, – говорил Логинов, обращаясь к казакам, – Бородин один заплатит. Он собрал с войска много лишних поборов и положил их себе в карман, оттого и отчета войску не дает.

Казаки объявили Суетину, что платить пошлины не будут до тех пор, пока атаман со старшинами не даст во всех сборах отчета. Суетин отправился в городок, а вслед за ним поехал Логинов, и двинулось войско к Наганскому мосту, у которого обыкновенно бывал сбор денег. У моста казаки встречены были атаманом Бородиным со всеми старшинами и поверенными сборщиками. Будучи уведомлен Суетиным, что войско отказывается платить пошлину, Бородин пригласил с собой священников в качестве свидетелей и, собрав круг, объявил казакам, что сбор обыкновенный непременно заплатить надобно. Казаки отказывались.

– Если не заплатите, – сказал Бородин, – то через мост не пущу.

– Напрасно, Андрей Никитич, – заметил на это Логинов, – вы сбор налагаете…

– Ты, Иван Иванович, – перебил его Бородин, – всему этому причиной, и ты все это делаешь.

– Не я один об этом говорю и не я один спорю, а желает того войско: вот они, спросите их сами.

Казаки зашумели; в толпе поднялся говор.

– Мы вас, Андрей Никитич, все об этом просим, – слышались голоса из толпы, – не отягощайте нас побором и пожалуйте отчет в прежних доходах. Мы все у вас в команде: когда доведется недостаток, так в те поры разложите, и мы заплатим все.

– Вот изволите слышать, – подхватил Логинов, – и я с ними вас о том же прошу.

Бородин настаивал на своем и, отъехав к мосту, грозил не пустить через него ни одной подводы, пока не будет уплачена пошлина.

– Мы платить не будем, – кричали казаки, – пускай заплатят атаман и старшины, а потом дадут отчет с тех пор, как взяли на откуп учуг (рыбную ловлю) и соляной сбор.

– Я платить за войско не должен, – отвечал Бородин, – да и отчета ни в чем не дам. Войску до этого дела нет; ведь мы, старшины, стараемся об откупе.

Видя, что атаман не уступает, Логинов стал отбирать подписку, что никто пошлины платить не будет. Подписной лист быстро покрывался фамилиями: грамотные подписывались сами, а неграмотные просили товарищей; почти все войско оказалось на стороне Логинова.

– Андрей Никитич, – говорил старшина Миронов, подъехав к атаману, – все казаки согласились с Логиновым и подписываются, чтобы поборов не платить и состоять с ним в единомыслии.

– Ну, делайте что хотите, – отвечал Бородин, махнув рукой, и поехал через мост в городок.

За ним двинулись атаманский и старшинский обозы, не платя ничего в сундуки.

– Если атаманский и старшинский обозы поехали без платы, так и мы поедем, – кричали казаки.

Бросив подписку, войско отправилось в городок; пошлины не были уплачены, и среди казаков начался раздор[12]. Войско разделилось на две части, получившие каждая свое название: меньшая партия казаков, державшая сторону старшин, называлась старшинской, или послушной, а все остальные казаки, приверженцы Логинова, назывались войсковыми, или непослушными.

Бородин жаловался на непослушных казаков Военной коллегии и писал, что они бунтуют. Он говорил, что причиной тому Логинов, «который нимало себя не смиряет и со старшинами везде ссорится», а на последних выборах «необычайно с рундука соскочил, бегал и от казаков руки отбирал, чтоб ехать, но для чего и куда, – неизвестно».

С своей стороны, старшины Логинов и Митрясов в прошении, подписанном многими казаками, доносили коллегии, что Бородин не дает им старшинства, не исполняет указов Военной коллегии, посылает в зимовые станицы одних и тех же казаков и обирает войсковую казну. «По приказу помянутого атамана Бородина, – писали Логинов с товарищами [13], – Яицкому войску чинятся разные излишние денежные сборы, а сверх того, и имеющийся в Яицком войске соляной сбор, с коего-де получается в год прибыли до 20 000 рублей, он, Бородин, со своими согласниками четвертый уже год содержит в своем ведении и те прибыльные деньги употребляет в свою пользу».