Птица в клетке - [83]

– Сейчас соседи прибегут! Вставай! – закричал я, поднимая ее, голую и мокрую, на ноги и подталкивая к стенному шкафу. – Прячься!

Но в ней что-то изменилось: она хранила полную безмятежность. Немного постояла без движения, поискала мои глаза и устремила свой молящий, всеведущий взгляд к реальности. В этот миг я понял, что исправить ничего не смогу.

– Оставь свои фокусы, на них нет времени. Я с этим разберусь. Если услышишь голоса – замри! – внушал я, не желая признавать произошедшую в ней перемену, – мне было не до того.

Я затолкал ее под дребезжащие вешалки и придавил ей зад металлической дверцей.

После этого я выбежал на лестницу и увидел пререкающихся друг с другом соседей – каждый доказывал свою невиновность. Один мужчина, вступившийся за жену, повернулся к другому и заявил:

– Говорю вам, уважаемый, это не мы. Нас всех заливает сверху Бетцлер. Не иначе как надумал утопиться.

– Эй!

Заметив мое присутствие, они смешались.

– Вы собрали воду? – резко спросила фрау Кампен, тыча пальцем в потолок, откуда падали капли размером с морскую гальку.

Не успел я ответить, как они забегали с тряпками и ведрами, а затем ринулись наверх и, не обращая на меня внимания, ворвались в нашу квартиру; мне оставалось только броситься следом. И тут мне показалось, что это сон: посреди комнаты стоял стул, на котором в горделивой позе застыла Эльза, совершенно голая, с мокрыми волосами и необъятным бюстом, который спускался на толстый живот, покоившийся на объемистых ляжках (достаточно объемистых, чтобы скрыть самое позорное). Ладони лежали на круглых коленках, словно у примерной школьницы, и только пухлые розовые пальцы ног егозили, как десять новорожденных поросят. В ее позе была еще одна несуразность: Эльза повесила голову, как будто немножко стыдилась своего непослушания.

Оказавшись за спинами соседей, я не видел их лиц, но зато отчетливо видел лицо Эльзы и ее глаза, скользнувшие по незваным гостям. Я видел, как супруги Кампен резко отвернулись и зажали рты, чтобы не охнуть. У меня пересохли губы, горло пульсировало с каждым ударом сердца. Чтобы не терять больше ни секунды, соседи опустились на колени и принялись собирать воду придверными ковриками, избегая смотреть в сторону Эльзы. Тут в дверях появились Байеры, заслышавшие общую суету; они как будто явились на вечеринку, но очень скоро увидели то же, что и все. Эльза подняла глаза, чтобы встретиться с герром Байером тем особенным, понимающим взглядом, который возможен только между мужчиной и женщиной. Думаю, этот взгляд перехватила и фрау Байер, которая испепелила мужа яростью. Тем не менее герр Байер быстро сориентировался: с какой-то галантной небрежностью он сорвал с себя пиджак и с расстояния набросил на Эльзу. Пиджак неловко приземлился ей на плечи, прильнул, словно любовник без головы, к пышному бюсту, а после мягко сполз к ее ногам.

Женщины почти беспрерывно уничтожали меня брезгливыми взглядами. Мужчины, для виду изображая смущение, держались более сочувственно и знай себе махали тряпками, как будто этот потоп случился не по моей вине, а вследствие непреодолимых обстоятельств и сейчас остается только ликвидировать его сообща. Герр Байер заверил всех, что жизнь продолжается… никто не умер… страховая компания пришлет специалистов… Я понимал, что он действует всем на нервы и лучше бы ему прикусить язык.

Одними глазами я велел Эльзе прикрыться, но она лишь царственно моргнула и не послушалась. Трудно было вообразить что-нибудь более кошмарное, нежели эта застывшая поза и вызов, бросаемый чему-то невидимому и невысказанному. С точки зрения соседок, Эльза, конечно, выглядела жертвой. Но если вдуматься, она столько лет не видела людей, что, вероятно, уже забыла, как принято себя вести?

– Моя жена не нарочно… – забормотал я не своим голосом – хриплым, вымученным – и сглотнул, прежде чем закончить. – Бывает, что она себя не контролирует.

Фрау Кампен прекратила выжимать тряпку; в комнате слышался только стук капель. Женщины переглядывались в полном недоумении: они не замечали у Эльзы никаких признаков помешательства. Быть может, они не поверили, что она мне жена? Да какая разница? Жена, не жена – это мое дело, коль скоро я выбрал для себя умалишенную.

– Ее нельзя винить. Она за себя не отвечает, – услышал я свой голос.

А сам подумал: уж теперь-то Эльза ухватится за протянутый мною шест и выберется из зыбучих песков… она могла бы пробормотать что-нибудь нечленораздельное, забарабанить себе по голове и тем самым подтвердить мои слова, но вместо этого она безмятежно смотрела в мою сторону! Выставляла меня лжецом! По виду Эльзы можно было сказать, что она не просто отдает себе отчет в собственных действиях, но и отличается развитым интеллектом, видя насквозь и жалея такого идиота, каким показал себя я. Бросив последний взгляд в ее сторону, я повесил голову и в присутствии посторонних снес все оборонительные рубежи. Это не входило в мои планы, но теперь отступать было некуда – приходилось спасать лицо.

Я зарыдал.

– Вы не представляете, каково иметь такую жену! Каково вечно ее прятать. Она – мой стыд и позор! У меня нет ни минуты свободы – свободы выходить на улицу, свободы жить. Я сижу взаперти, как злодей, как преступник, обреченный на вечные пытки!