В дореволюционной Еврейской энциклопедии мы встречаем наименования этих поселений, среди них наиболее крупные и затем быстро еще разросшиеся: Юзовка, Лозовая, Енакиево, Кривой Рог, Синельниково, Славгород, Каховка, Жмеринка, Шепетовка, Здолбуново, Новые Сенжары».
Отсюда видно, за счет чего разросся и стал широко известным Славгород. Спасибо, значит, евреям.
И хотя мы говорим о временах до возникновения «Временных правил 1882 года», а тем более до разрешения «дальнейшего расселения евреев», но ведь ни эти процессы, ни эти документы на пустом месте не возникли. Для их созревания требовалось время и для их появления на свет должны были возникнуть предпосылки, созданные ходом жизни, которые просто требовалось узаконить. О том красноречиво свидетельствует факт, что инициатива к отраженным в вышеупомянутых документах переменам рождалась на местах — исходила от губернаторов, которые и поднимали перед верхами этот вопрос. Как обычно происходит, новые сдвиги в любом вопросе лишь обобщали и узаконивали уже сложившиеся отношения, уже имеющие место тенденции и факты местной жизни. Следовательно, перечисленные населенные пункты были издревле и прочно заселены евреями за счет диффузной внутренней миграцией. Сначала они приезжавших сюда в качестве гостей или временных работников, а потом добивались права на постоянное проживание в законном порядке. Как видим, Славгород не имел шансов оставаться славянским населенным пунктом — фактически это издавна было маленькое компактное еврейское поселение. И ввиду этого православной общины здесь, конечно, не имелось. Зато иудейская была столь многочисленна и богата, что ее доходов хватило на возведение большой двухэтажной синагоги. Она, возвышающаяся прямо в центре Славгорода, стала здесь единственным двухэтажным строением и самым красивым зданием в архитектурном смысле. А после революции в нем разместилась школа. Многие поколения славгородцев учились в ней, в том числе главная героиня данной книги, ее дети и внуки.
Но вот в Славгороде появилось много халдеев — православных ассирийцев, бежавших из Месопотамии (нынешнего Ирака) от резни, устроенной мусульманами. Расселялись они сюда в основном из александровской (нынешней запорожской) и макеевской диаспор, а также из Евпатории, которая теперь стала их украинской столицей. Эти беженцы не просто составили определенную прослойку населения, но стали еще одним его культурным ядром. Опытом своей горькой истории они были уже достаточно организованы и требовали условий для осуществления своей религиозной традиции, из-за которой терпели гонения и ради которой покинули родину. Поэтому православные ассирийцы, или халдеи, стали основным фактором, способствовавшим организации в Славгороде православной общины и возведению маленькой деревянной церкви. В этом вопросе к ним примкнула, конечно, и та масса славян, что искони проживала здесь. Именно этот приход и должен был возглавить батюшка, в семье которого росла маленькая Ефросинья.
О других деталях ее биографии можно только догадываться по некоторым фактам и словам, которые нельзя расценивать как рассказы. Например, о среде, из которой она вышла.
Характерной чертой дореволюционной паспортной системы России являлся ее сословно-классовый характер. Единых паспортных правил для всех категорий населения не существовало. И только 8 октября 1906 года был подписан Высочайший указ «Об отмене некоторых ограничений в правах сельских обывателей и лиц других бывших податных состояний». Благодаря ему крестьяне, наконец, получили возможность свободно перемещаться по стране и избирать место постоянного жительства на одинаковых основаниях с лицами других сословий. Это доказывает, что Ефросинья Алексеевна, прибывшая в Славгород еще в 60-х годах XIХ века, не была выходкой из крестьян. Кем были ее родители — неизвестно.
Судьба ее если и поражает чем-то, то только неожиданностью, но не уникальностью — в то время происходило активное переселение народов, и приезд православного священника в село с чужеродной диаспорой не был исключительным явлением.
Церквушку возвели на отшибе, недалеко от новообразованного православного погоста, где раньше были лишь отдельные славянские захоронения. От центральной дороги ее отделяло метров триста свободного пространства, заросшего луговыми травами. С другой стороны к дороге вплотную примыкало более старое кладбище, на котором хоронили все меньше и меньше из-за неимения свободного места. И хотя еще были живы люди, у которых на нем покоились родственники, но наличие провалившихся могил указывало на его древность. Это кладбище другим краем доходило до Дроновой балки, простиравшейся вплоть до самой речки Осокоревки.
И второй вопрос: кем была Ефросинья в семье первого славгородского православного священника?
Ответ на него основан на семейных преданиях. Согласно им, Ефросинья Алексеевна приходилась батюшке близкой родственницей (именно батюшке, выходцу из Макеевки, ибо известно, что матушка была слобожанкой), скорее всего, младшей сестрой. Нелюдимая и замкнутая, как любое рано осиротевшее дитя, она не очень ладила с попадьей, женой брата, но деваться было некуда.
