Псы Господни (Domini Canes) - [30]

В какой-то момент Волкодав пытался снять с неё жакет, а Мёрси икала и отбивалась. А потом…

А потом Волкодав, он же Волков Алексей, восемнадцати лет, Екатеринбург, Россия, тяжело опираясь на Мёрси ныл в подъезде:

— Мёрси… ну, не будь сукой… сделай мне минет. Я знаю, мне Пикачу говорил…

Год назад Мёрси пыталась сделать минет Пикачу, видит Бог, пыталась! По-честному. Ей было любопытно… и, в конце концов, девственность она потеряла (идиотское слово — «потеряла») в четырнадцать лет, на даче у Брюлиных родителей, а точнее — на пляже озера Лесное, в двух шагах от дачи…

— Когда это он тебе говорил?

— Он в письме написал… из армии…

— Пикачу… придурок… наврал он.

— Не-е-е… Пикачу сказал, что ты у него отсоса-а-ала… — бормотал Волкодав, покачиваясь вместе с Мёрси.

…Мёрси присела на корточки, Пикачу пыхтел, как паровоз, расстёгивая джинсы непослушными пальцами. Мёрси, хихикнув, взяла его член в руку, глубоко вздохнул, открыла глаза… и её вырвало густой струёй. Она окатила и немытый член Пикачу, и его идиотские нестиранные трусы, и джинсы…

— Пикачу — вонючий козёл, — искренне сказала Мёрси. — Он тебе, Лёша, лапши на уши навесил, а ты и поверил.

— Не-е-е… — гнул своё Волкодав, наваливаясь на Мёрси.

«Опять вся спина будет в извёстке!» — подумала Мёрси.

А потом он обиделся и пошёл домой. Мёрси побежала за ним, — куда ему идти, он же на ногах толком не стоит! Волкодав орал на всю улицу… пока не подъехали менты и не забрали их обоих. В «воронке» менты пообещали Волкодаву «весёлую ночку», а тот только плевался и орал, что, мол, у него папа — депутат Областной думы. «Завтра вы все, козлы, уже не работаете в ментовке! Понял, ты, долбак недорезанный?!»

Брехня, конечно. У ментов каждый второй, когда его под руки берут, заявляет, что он с Путиным учился и с губернатором водку пьёт, и что завтра все менты гурьбой по миру пойдут… а у арестованного завтра будут ноги мыть и воду пить, а также целовать его в попу до полного изнеможения…

На улице Фрунзе, в ГУВД, Волкодава вежливо уволокли куда-то по лестнице, а хмурой Мёрси весёлый мент предложил отпустить её в обмен на минет. «Помешались вы все на своих минетах!» — зло подумала давно протрезвевшая Мёрси.

— Я просто хотела отвести его домой.

— Да-да-да! Нам тут тьма звонков было. Надоело людям в три ночи битый час слушать вопли: «Ты не хочешь сосать у меня, сука!»

Потом Мёрси сидела в коридоре третьего этажа и её знобило.

А под утро пришёл весёлый мент и повёл её на второй этаж, на свидание с Волкодавом, у которого нашли пакетик «травки», как сказали ей три здоровых мента в штатском. Волкодав, скрючившись, пускал кровавые слюни, лёжа на полу… видно было, что он обмочился. Заплывший глаз косил. Он дрожал и всхлипывал. В комнате пахло дерьмом, мочой и застарелым табачным дымом. Когда за Мёрси хлопнула дверь, Волкодав вздрогнул и жалобно заскулил.

Пол начал плавно уходить из-под ног…

… эй, эй! а ну, хватит прикидываться!..

… нашатырку давай в обмороке она…

… да ну прикидывается сучка прикидывается сучка…

… сучка…

… прикидывается…

…c-с-с-с… ш-ш-ш-ш… с-с-с-с…

* * *

Мёрси проснулась… а точнее, очнулась, если уж говорить начистоту, — не сразу поняв, где находится. Она сидела на стуле, облокотившись на стол и положив голову на руки.

В кабинете никого не было. За открытым окном смутно виднелась верхушка голубой ели. Туман. Стояла тишина… и только где-то далеко, кто-то брякал чем-то железным. Мёрси сидела бы в кабинете и дальше, но ей очень хотелось по-маленькому.

В коридорах было пусто. Добежав до туалета, Мёрси обнаружила, что из кранов не идёт вода. Нет воды, представляете? Ладно, хоть хватило на смыв. Вернувшись по пустому коридору обратно в кабинет, Мёрси мстительно открыла початую бутылку «Аква-минерале», стоявшую у следователя на столе, и смочила платок. Обтерев лицо, она почувствовала себя лучше.

Волкодав… Алексей!!! Что они с ним сделали?!

Мёрси испугалась. Ей представилось, что Алексей — да-да-да! — умер, забитый тяжелыми ментовскими ботинками… и все-все менты сейчас собрались внизу. Они решают её, Мёрси, судьбу. Она же свидетель! Она свидетель их преступления! Вот-вот они придут и втихую задушат её… а к вечеру труп Мёрси найдут где-нибудь в ЦПКиО имени Маяковского… в кустах, со стянутыми до щиколоток джинсами и стрингами на шее… она будет валяться голая в тумане… и по лицу её, по ногам и животу, будут ползать муравьи, жирные мухи и разочарованные клещи. Или они кусают и мёртвых тоже?

Господи, Господи, Господи! Надо бежать! Надо бежать отсюда к чёртовой матери!

Пистолет Мёрси вытянула из ящика стола, сама не зная, почему она туда полезла. В голове крутились только какие-то обрывки из фильмов-ужастиков. Обойму она запихала в карман курточки, а пистолет попыталась засунуть за пояс… но проклятые джинсы и так-то болтались «на лобке», как говорила мать, поэтому холодный пистолет чуть было не стянул их окончательно.

Держа пистолет в руке, под полой курточки, Мёрси тихо выскользнула в коридор.

Волкодав был там. Он покачивался в полумраке, глядя на Мёрси мёртвыми глазами. На животе и бёдрах его темнели кровоподтёки. Мошонка посинела и страшно раздулась. Из члена, похоже, недавно текла кровь.