ПСС. Том 5 - [6]

6 со мной, – скажет тот, – посмотрим квартиру,

7 или зайдем к портному, или прогуляемся» – и он идет с ним, заходит и к портному, и квартиру посмотреть,

8 и прогуливается в противуположную сторону от той, куда шел.

Он не был трудолюбив никогда, но никогда и [не лени‹лся›] не был лентяем, [не заме‹чен›] даже и в детстве; не замечен он и шалуном, ни смиренным

9 тоже,

10 потому что

11 если бойкий товарищ приглашал его участвовать в шалости, он шел, влекомый [волею

28

другого] посторонней волею. Он никогда не справлялся с самим собою, что ему делать в том или другом случае, а смотрел, что делают кругом его, и [делал то же] подражал ближайшему своему соседу.

[Весь он был какой-то безличный, бестенный

1 намек на массу людскую, какое-то глухое отзвучие, неясный ее отблеск или, если хотите, плохой, последний, [лито‹графический›] бледный литографический оттиск

2 с нормального человека.] Едва ли кто-нибудь, кроме матери, заметил его появление на свет, [и] очень немногие [заметят] замечают [как он] его в течение жизни, наверно, никто не заметит, как он исчезнет со света.

Никто не спросит, не пожалеет о нем, никто и не порадуется его смерти. У него нет ни врагов, ни друзей, но знакомых множество. Может быть, только похоронная процессия обратит на себя внимание прохожего, который почтит это неопределенное лицо в первый раз достающеюся ему почестью, и то посмертно, глубоким поклоном. Может быть, даже другой прохожий забежит вперед процессии узнать об имени покойника и тут же забудет его. ‹л. 9›

Между тем [этого] такого человека или, лучше сказать, людей встречаешь на каждом шагу.

3 Всего приличнее бы было назвать его легион. Этот легион4 населяет публичные места: утром его увидишь в кондитерской

5 за газетой, [они] в полдень улицы кишат им,

6 заглянешь в партер,

7 к ресторатору – везде видишь его во множестве.

8

[В океане чело‹веческого›] [Везде] Не отличается он [ни оригинальностью лиц‹а›] ничем: ни наружностью, ни ума, ни поступка; нет в нем ничего резкого,

29

выдающегося, делающего заметку на памяти наблюдателя. [Такой человек весь] [Это‹т›] [Такой]

Этот Алексеев,

1 Васильев, Андреев или как хотите в этом роде есть какой-то неполный, безличный, [бестенный] намек на людскую массу, какое-то глухое

2 отзвучие, неясный отблеск, или, если хотите,

3 бледный, последний литографический оттиск первой

4 картины. Так, праздная форма, которую природа пустила гулять по белу свету, забыв влить в нее содержание.

5

[И Захар] Даже Захар, который в откровенных беседах на сходках у ворот или в лавочке делал [всегда] резкую характеристику гостей,

6 приходивших к его барину,

7 всегда затруднялся, когда дело заходило до этакого,

8 положим, хоть Алексеева. Он [ловил] долго думал, долго ловил какую-нибудь угловатую черту

9 в лице

10 или в характере этого лица, наконец, махнув рукой, выражался так: «А у этого ни кожи, ни рожи, ни ведения!»

– А! – встретил его Обломов, – это вы,

11 здравствуйте! А я думал, кто бы это такой…

12 и никак бы не догадался.

13 Откуда это так рано?

14

– Что за рано? ведь уж 11 часов, – отвечал Алексеев, – что это лежите о сю пору?

15 Я не думал к вам

30

сегодня, – сказал Алексеев, – да Овчинин заехал за мной

1 в канцелярию за делом, увидал меня и увез к себе. Я за вами, Илья Ильич. ‹л. 9об.›

– Куда это?

– Да к Овчинину-то поедемте. Там Альянов, Пхайло, знаете, вот этот еще, как его?.. с пятнышком-то, что пищит…

2

– Ну да что ж они там

3 собрались? и что им нужно ‹от› меня?

– Овчинин зовет вас обедать.

– Обедать? Хорошо,

4 поедемте.

– А потом

5 в Екатерингоф поедем все:

6 [вы только ко‹ляску›] они велели сказать, чтобы вы коляску наняли…

7

– В Екатерингоф? зачем в Екатерингоф?

– Как же? нынче там гулянье: разве не знаете, сегодня первое мая.

– Будто первое? что вы? не может быть. Я думаю, там еще снег лежит…

– Что вы!

– [Вот] Как же не первое? ей-богу, первое.

– Что вы,

8 Василий… Иван Васильевич… давно ли было первое апреля? Вы еще тогда, помните, пришли да обманули меня: сказали, что [пришел] меня кто-то спрашивает: я встал с постели, вышел в переднюю, а там никого…

9

– Давно [давно], Илья Ильич, – ровно месяц назад, ей-богу… так поедете?

31

– Пожалуй, поедемте.

– Вставайте же, полно вам:

1 пора одеваться.

– Вот погодите, немного

2 полежу. Ведь рано.

– Что за рано: они просили в двенадцать часов;

3 [так] едемте же скорей; велеть вам одеваться давать?

– Как одеваться?

4 Я еще не умылся, Богу не помолился…

5

– Так умывайтесь да молитесь скорей.

6

Алексеев стал ходить взад и вперед по комнате, [[рассеянно] он то [взглянет на] рассматривал картину, что видал уж тысячу раз прежде], потом он остановился перед картиной, что

7 видал тысячу раз прежде, [то смотрит] то взглянет

8 в окно, то возьмет какую-нибудь вещь

9 с этажерки, посмотрит и положит опять,

10 то посвистит, давая Обломову встать, умыться

11 и помолиться.

12 Так прошло с полчаса.

13

– Что же вы? – вдруг спросил Алексеев Илью Ильича.

– Что?

– Да не встаете?

14

– А разве надо вставать?

– Как же? ведь ехать хотели.

15

– Куда это ехать? я не хотел ехать никуда…

– Вот, Илья Ил‹ьич›, сейчас ведь говорили, что едем обедать к Овчинину, а потом в Екатерингоф…

32

– Ах да, в Екатерингоф-то…