Псковская судная грамота и I Литовский Статут - [24]

.

I Литовский Статут законодательно закрепил суд присяжных, запретив представителям государственной власти осуществлять правосудие без присяжных. В cт. 2, р. VI говорится: «А без тых панов земян присяжных, естли бы обеюх не было, тогды не мають наместникове ани маршалкове судити, нижли бы один с тых земян уставниче при них мел быти»[415]. Известны I Литовскому Статуту и адвокатура, состязательный процесс. Адвокат, как указывалось выше, именуется в Статуте «прокуратор».

I Литовский Статут провозглашает свободу передижения. Cт. 8, р. III гласит: «Волно всим з земли господарское для навченя вчинков рыцэрских до всяких земель, кром земель неприятельских, господар дозволяеть», «…для набытья лепшего щастья своего и навченя вчинков рыцэрских до всяких земель чужих, корм земель неприятелей наших»[416].

Приведенные положения подтверждают оценку I Литовского Статута как памятника права, опередившего свое время, по крайней мере для Восточноевропейского региона. В Статуте явственно проступает влияние идей христианско-ренессансного гуманизма, таких, например, как осознание суверенности народа и государства, равенство перед законом, ответственность правительства перед законом[417].

Проблемы влияния на I Литовский Статут (шире – на законодательство Великого княжества Литовского) европейской правовой мысли эпохи Возрождения, а также рецепции римского права заслуживают отдельного исследования.

Нуждается в рассмотрении и вопрос о влиянии на законодательство Великого княжества и I Литовский Статут чешского права.

Известно, что при восшествии на престол великого князя Александра Литавр Хрептович – маршалок литовский от имени народа сказал Александру следующее: «Чтобы не волошским, которое есть облудне, ни чешским или немецким, но правдивым литовским и Витольдовым обычаем судил и рядил»[418].

Приведенный пример интересен тем, что, с одной стороны, в этой речи высказывается приверженность «тубыльцев» Великого княжества своему традиционному праву, с другой – говорится о возможных заимствованиях, в том числе и чешских правовых норм.

Как указывалось выше, для правовой системы Великого княжества Литовского было характерно понятие «земское право».

В средневековой Чехии также бытовало понятие «земское право», причем его содержание весьма сходно с «литовским».

Чешская система «земского права» формировалась с начала XIII в. Постепенно политическая власть здесь стала принадлежать не только королю, но и привилегированным классам, представлявшим весь чешский народ. Высшая знать совместно с сословиями (все вместе они назывались нацией, народом) имела собственную печать, прикладывавшуюся наряду с королевской к государственным документам. Королевские придворные должности и королевский суд со временем трансформировались в земские должности и земский суд. «Основания “земского права” лежали в местных обычаях, сложившихся к концу XII в.»[419].

Таким образом, понятие «земское право» и в Великом княжестве, и в Чехии покоится на схожести общественно-политического развития.

Не могло ли такое сходство привести к непосредственному восприятию самого термина «земское право», а также и заимствованию чешских правовых норм?

Влияние на Великое княжество Литовское соседней Польши хорошо известно. Гораздо менее изучена проблема культурных связей Литовско-Русского государства с Чехией и другими славянскими землями.

О том, что Великое княжество Литовское находилось в тесном культурном общении со многими славянскими народами, свидетельствует появление к началу XVI в., а затем и в течение всего столетия множества литературных памятников западноевропейского происхождения в польском и чешском переводах, а также целый ряд рукописей на сербском языке[420].

В исторической литературе отмечалось сходство отдельных норм, формулировок и терминологии I Литовского Статута и чешских памятников, в частности Ряда права земского XV в.[421]

Такие встречающиеся в I Литовском Статуте слова, как «шибеница» (виселица), «шаленный» (сумасшедший), заимствованы из чешского языка[422].

В Ряде права земского широко распространены такие характерные для I Литовского Статута и деловой письменности Великого княжества термины как «урядник», «шкода», «сведчить», «рок», «сведок», «земяне» и др.

Приведем некоторые примеры.

Как Ряду права земского, так и I Литовскому Статуту известна «очистка» – «очистительная», оправдательная присяга. Чешский памятник в ст. 54, в частности, говорит: «…mata svobodne dediny, aby ocistila jeho prisahu»[423].

I Литовский Статут в ст. 7, р. XIII постановляет: «Тэж уставуем, иж коли бы который шляхтича другий раз о злодейство без лица первый раз перед врадом был обвинен, тогды таковой, естли лицо при нем не застанут, маеть присягою своею телесною невинность свою очистити»[424]. О подобной «очистке» говорит и ст. 8 этого же раздела Статута.

И I Литовский Статут, и Ряд права земского употребляют выражение «рок положен», устанавливая срок судебного разбирательства. Ряд права земского в ст. 60 говорит: «…rok ma jim polozen…»[425] Статут в ст. 3, р. VIII постановляет: «…рок сторонам ку граниченю судом