Психологическое литературоведение - [67]

Затем пришелец возвращает героя в прошлое и тем самым ликвидирует результаты изменений, произведенных с помощью шкатулки-вариостата.

Создавая такого рода неологизмы, фантасты словно следуют совету автора абсурдистских пьес С. Беккета: «Писатели должны следовать примеру художников и композиторов, отказываясь от буквальных значений и разрешая поверхностям слов растворяться».

Создание неологизмов происходит за счет вычленения разных основ слова и дальнейшей агглютинации их в одно слово или изменением устоявшегося значения слова. Это похоже на процессы, имеющие место при расщеплении сознания (шизофрении). Высказанное положение подтверждается также результатами исследований P. M. Фрумкиной, которая связывает появление необычных слов в тексте с аутизмом автора (Фрумкина, 1981).

При исследовании границ «образа тела» было выявлено, что у больных шизофренией ощущаемые границы тела иногда размываются или даже исчезают. Смещаются события, которые происходят внутри и вне физических границ тела. Как отмечают специалисты, при шизофрении наблюдаются отгороженность личности от внешней жизни (аутизм), преобладание холодной, рассудочной оценки действительности, склонность к символической форме мышления.

В. В. Налимов приводит следующий диалог из «Звездных дневников Иона Тихого» С. Лема, который должен был бы прояснить значение слов сепульки, сепулъкарий и сепуление: герой, оказавшись на планете Интеропия, заинтересовался назначением предмета по названию сепулька и зашел в магазин с рекламой сепулек.

Я подошел к прилавку и с наигранным безразличием спросил сепульку. – Для какого сепулькария? – поинтересовался продавец, снимаясь со своей вешалки. – Ну, для какого… Для обычного, – ответил я. – Как для обычного? – удивился он. – Мы держим только сепульки с присвистом… – Вот и дайте одну… – А где у вас щересь? – Э, мгм… Я не захватил с собой… – Но как же вы возьмете ее без жены? – произнес продавец, в упор посмотрев на меня. Он медленно мутнел. – У меня нет жены! – воскликнул я неосторожно. – У вас… нет… жены?! – пробормотал почерневший продавец, глядя на меня сужасом. – И вы хотите сепульку?.. Без жены?.. – Он дрожал всем телом.

Комментируя этот диалог, Налимов пишет, что «пространный и логически правильно построенный текст оказывается недостаточным для понимания смысла чуждого нам слова. Как математик, он поясняет: «В нашем распоряжении нет того множества смысловых значений, на котором можно было бы построить функцию распределения. Мы не можем не только понять, но даже смутно уловить смысл слова. Логически нормальное его употребление еще не раскрывает его смысл» (Налимов, 1974, с. 103).

Символы в «сложном» тексте олицетворяют нечто такое, что иным путем, помимо символов, не может быть выражено и тем самым может быть понятно только через символ. Получается замкнутый круг, замкнутое само на себя мышление, которое посылает сообщение самому себе.

Такие соображения вполне укладываются в результаты исследований психологических особенностей писателей-фантастов, которые показывают, что писатели научной фантастики отличаются от генеральной популяции. В исследовании, осуществленном с помощью опросника Кэттелла в рамках изучения креативности, участвовали люди, занятые творческим трудом (писатели и художники), и представители обычных профессий. В выборке была группа писателей-фантастов.

Результаты показали, что среднегрупповой профиль личности писателей-фантастов отличается от профиля лиц, не занимающихся писательским трудом, по всем факторам. Содержательно эти различия характеризуют писателей-фантастов следующим образом: они отличаются более высоким уровнем тревожности, что показывает их обеспокоенность будущим. Это заставляет думать о превентивных мерах для предотвращения грядущих неудач и неприятностей. В решении вставших перед ними жизненных проблем они полагаются только на себя, не идут на поводу у группы и общественного мнения, могут действовать смело и решительно, без колебаний. Писатели-фантасты не считают необходимым придерживаться общепринятых норм поведения и морали. Во всех их поступках много нестандартного, неожиданного и нетривиального. Мир фантазий, вымысла для них так же реален и вещественен, как окружающая действительность, поэтому, несмотря на высокий интеллект, они часто ведут себя непрактично, мало внимания проявляют к повседневным бытовым проблемам.

Писатели-фантасты отличаются и от писателей других жанров. В частности, у них ниже уровень сознательного контроля над своим поведением, в своих поступках они в большей степени руководствуются чувствами и эмоциональными порывами, менее последовательны и аккуратны в выполнении дел.

Таким образом, результаты описанного эксперимента позволяют выделить особенности личности, отличающие писателей-фантастов от других групп людей.

Можно найти соответствие между особенностями научно-фантастического текста, описанными литературоведами, и эмоционально-смысловой доминантой авторов. Так, описание опасностей, которые могут возникнуть в будущем, может быть связано с выявленной тревожностью (факторы F-, Q4+); фантастичность, нереальность содержательных построений текста может быть связана с рационализмом и мечтательностью (факторы Q1 +, М+); необычность предлагаемых решений, очевидно, связана со смелостью и стремлением к доминантности писателей как личностей (Е+, Н+). Как писал канадский фантаст Р. Брэдбери, «лучшую научную фантастику пишут в конечном счете те, кто чем-то недоволен в современном мире и выражает свое недовольство немедленно и яростно».