Прыжок во тьму - [50]

— Желаю тебе этого от всего сердца!

— Но это пока только желания и мечты. Знаешь, с каким удовольствием я вспоминаю то время, когда мы ходили по Москве и строили планы: что сделаем, когда у нас победит социализм. Мы этого добьемся, в этом теперь нет сомнения.

Какую радость тогда мы сможем дать детям!

Милада мечтала. Нет, она ясно видела, каким будет наше будущее.

Расставаясь, мы условились встретиться недели через две.

Я встретился с Видимом.

Он вошел в контакт с группой бывших солдат и офицеров чехословацкой армии и хотел знать нашу позицию, как и о чем ему с ними говорить. Да и нужно ли вообще поддерживать с ними тесную связь. Не располагая определенными сведениями о их деятельности, мы решили вести себя очень осторожно. Сначала хорошо проверить все, и только потом поручить какому-нибудь товарищу поддерживать с ними постоянную связь.

— Если речь зайдет о партизанских отрядах и партизанской борьбе, — излагал я точку зрения руководства, — скажи им о нашей позиции в принципе. Ну, а дальше сам увидишь. В зависимости от того, как сложится разговор, или договоришься с ними о следующей встрече, или оставим их в покое: пусть действуют самостоятельно.

Кстати, раз уж мы заговорили о партизанах, думаю, что ты этот вопрос уже продумал. Понимаешь, без боевых подразделений нам нельзя. Ты прав, это не просто, но и у нас нужно создать отряды. Я уже говорил на заседании Центрального Комитета, для чего они нужны. Наряду с боевыми группами на заводах нам нужно формировать и партизанские отряды.

Я вновь и вновь думал о забастовках, которые прокатились при фашистах. Забастовки — проявление недовольства. А этого мало. Этого недостаточно было и раньше, а теперь тем более.

Поэтому полностью согласен с тем, — продолжал Видим, — что пора приступить к формированию нелегальных заводских комитетов и боевых групп. Этим мы сумеем усилить всю свою деятельность на заводах. Только тогда появится возможность перейти к боевым, политическим акциям.

В этих акциях должны участвовать боевые отряды. Они могут воспрепятствовать арестам рабочих, ставших во главе борьбы, вовремя укрыть их и перевести в подполье или в партизанские отряды. Все это дело нелегкое, но сей твердый орешек нужно разгрызть.

— Я разговаривал с Миладой, и мы договорились с ней о том, что встретимся с тобой и с товарищами с заводов, разработаем метод организации боевых групп и нелегальных заводских комитетов.

— Я решительно «за», — ответил товарищ Видим. — С Миладой мы договоримся.

В Бероуне я находился уже более четырех недель. Мы получали сообщения, что усилили свою боевую деятельность брдские партизаны. В Брдо действовало несколько отрядов. Под Сбрском была взорвана скала. Каменный завал прервал движение на железнодорожной магистрали на целый день.

— Как отнеслись к этой диверсии соотечественники? — спросил я Вашека Курку.

— Такие известия люди восторженно встречают, — ответил он. — Плохо только, что диверсия прошла не так, как намечалась…

— Что случилось?

— Ничего, просто не повезло. Понимаешь, черт бы побрал! Взрыв был приурочен к тому времени, когда должен был проследовать воинский эшелон. Не знаю, по каким причинам, но именно этот поезд был задержан. Как будто что-то почувствовали. Взорвали путь, но поезд остался цел. В результате взрыва движение на всей магистрали Прага — Плзень и Прага — Пржибрам было прервано.

— Ну, а что гестапо?

— Производило тщательное расследование, но до арестов дело пока не дошло.

— Приостановка движения на такой важной магистрали, широкий политический отклик на проведенную акцию — итог неплохой. Мы опять показали зубы.

Вашек Курка кивнул головой в знак согласия и добавил:

— Над подготовкой этой акции пришлось поработать. Без людей, разбирающихся в подобных делах, возможно, не удалось бы провести ее. Есть группы, на которые мы можем полагаться.

Большие затруднения при организации акций мы испытываем от недостатка взрывчатки, — продолжал Вашек. — Настоящую взрывчатку нам достать не удалось. Мы используем динамит. Основные наши поставщики — шахтеры Бероунского, Кладненского и Раковницкого районов, но главным образом — шахтеры с Бржезовых Гор. Там у товарища Нелибы много знакомых, и все же каждый килограмм взрывчатки — большая для нас проблема. Нужно найти мастера по взрывам, привлечь на свою сторону надзирателя склада. Они должны договориться, чтобы в случае ревизии свести концы с концами. Наши люди в этом разбираются и умеют провести гестаповцев. Притом с присущей им смелостью. Возьми товарища Пашека: тащил на спине в рюкзаке пятнадцать килограммов динамита из Пржибрама до убежища, а это несколько часов пути. Знаешь, какую еще проблему нам надо решить в будущем? — продолжал Вашек. Многие бегут из Германии. Бежит много военнопленных. Люди прячутся: одни у родственников, другие где придется. В лесах скапливаются люди. Это очень серьезный вопрос. Необходимо поддержать этих людей и найти им прочную базу в партизанских отрядах.

— Конечно, это наш долг.

Я проинформировал Вашека о своей беседе с товарищем Молаком после Пленума Центрального Комитета (решения Пленума Вашеку были известны, он на нем присутствовал) и продолжал: