Прозрение - [22]

Син приподнялась и выгнулась на кровати. Поддерживая ее за спину, Уорт прикоснулся губами, а затем и поцеловал ее живот, потом стянув трусики, припал губами к мягким волосам на лобке.

Секундой позже Уорт уже входил в нее, а тело Син извивалось, принимая его. В поисках наиболее удобной позиции он встал на колени, а ноги Син обхватили его бедра.

– Тебе так будет хорошо, Син, – хрипло прошептал он, ловя открытым ртом ее набухшие соски.

Син обняла его руками за шею и крепко притянула к себе, желая, чтобы он вошел еще глубже. И когда его язык заскользил по ее груди, все тело Син затряслось от оргазма.

Она лежала, жадно хватая ртом воздух, а Уорт нежно улыбался, отбрасывая с ее лица на подушку пряди влажных волос.

Но через несколько секунд выражение его лица вновь стало напряженным и сосредоточенным. Его плоть пришла в движение, разбудив в Син страсть, которую она, как ей казалось, уже выплеснула.

Второй оргазм был еще сильнее первого, наслаждение, полученное Син, возросло еще и оттого, что она услышала, как Уорт хрипло вскрикнул и почувствовала, как его семя изверглось в глубине ее тела.

7

Когда Уорт проснулся на следующее утро, Син была уже полностью одетой и успела собрать свои вещи.

Сидя напряженно в кресле, она наблюдала, как его пальцы хватают пустоту в том месте, где еще недавно покоились ее груди. В полудреме Уорт принялся искать Син среди сбившегося постельного белья, но затем осознал, что ее нет рядом.

Сев на кровати и моргая глазами, он заметил ее напряженную позу и стоявший на полу возле ног чемодан с вещами. Уже зная заранее ее ответ, Уорт все же спросил:

– Что ты делаешь?

– Уезжаю.

– Все правильно. Мы уезжаем вечером.

– Ошибаешься. Я вылетаю в Даллас ближайшим рейсом.

– Послушай, Син…

– Ты не отговоришь меня, так что лучше и не пытайся.

Син поднялась с кресла и повернулась к Уорту спиной, потому что он выглядел чертовски сексуально – волосы взъерошены, небритый, заспанный. Уорт сидел среди простыней, еще хранивших запах их страсти.

– Но по нашим билетам нельзя улететь другим рейсом.

– Знаю. Проснувшись, я сразу же позвонила в аэропорт и согласилась заплатить разницу в стоимости, если они отправят меня ранним рейсом.

– Отправят тебя?

– Совершенно верно. Тебе не стоит беспокоиться и менять свой билет. Оставайся и наслаждайся уик-эндом.

Отбросив в сторону простыню, Уорт встал с постели и, подойдя к Син, схватил ее за руку и повернул лицом к себе.

– Мы с тобой соучастники в этом преступлении. И если ты улетаешь раньше, то и я полечу с тобой.

Син вырвала руку.

– Прекрасно. Поступай, как хочешь.

Пройдя в ванную, Уорт с шумом захлопнул за собой дверь. Син услышала, что официант доставил завтрак. Сама мысль о еде была ей неприятна, но все же она в гнетущей тишине выпила на террасе чашку кофе, пока Уорт принимал душ, одевался и собирал свои вещи.

Он позвонил в аэропорт и договорился о перерегистрации билета на ближайший рейс. На глаза Син навернулись слезы, но она отнесла их на счет восходящего тропического солнца, лучи которого, отражаясь, поблескивали на белой штукатурке.

– Ты готова? – В дверях террасы стоял Уорт. – Надо ехать, иначе мы опоздаем на рейс.

Подавляя в себе настойчивое желание в последний раз обозреть с террасы прекрасный вид и бросить прощальный взгляд на номер, Син, смотря прямо перед собой, вышла из номера и уселась в джип.

Уорт уладил все вопросы с выпиской и оплатой автомобиля. Син позволила ему сделать это, решив для себя, что вернет половину стоимости позже, когда сможет смотреть ему в глаза не боясь расплакаться.

На этот раз в такси было еще более пыльно, шумно и тесно, чем в предыдущий, когда они ехали из аэропорта в отель. Заплатив за перерегистрированные билеты, Син и Уорт ожидали в зале аэровокзала вместе с другими усталыми, загорелыми, раздраженными туристами, которые, похоже, горели желанием поругаться с кем-нибудь на родном языке. Время до объявления посадки показалось Син необычайно долгим.

Она надеялась, что сидеть они будут раздельно, но Уорт поменялся с кем-то местами, и в самолете они вновь оказались рядом. Устроившись в кресле у иллюминатора, Син уставилась в него невидящим взглядом, пока самолет набирал высоту.

Атмосфера этого рейса резко отличалась от радостного возбуждения, царившего на борту самолета, летящего в Акапулько. Пассажиры молчали и выглядели подавленными, большинство из них уснули сразу после того, как подали завтрак.

Положив руку на подлокотник между креслами, Уорт наклонился к Син.

– Син, ты собираешься когда-нибудь снова разговаривать со мной?

– Разумеется. Не строй из себя дурака, – ответила она, обращаясь к облакам, проплывавшим за иллюминатором.

– А когда-нибудь посмотришь на меня?

И Син взглянула на Уорта, но ее тут же возмутила его усмешка и наигранная веселость.

– На тебя я могу смотреть, но, наверное, не смогу посмотреть на себя в зеркало.

– Почему? Потому что спала со мной?

– Тсс! Почему бы тебе не попросить у командира микрофон и не объявить это всем? – Син смущенно оглянулась вокруг, но, похоже, никто не услышал слов Уорта. Она понизила голос до шепота: – Я не желаю говорить о том, что произошло прошлой ночью.