Она была на кухне, что-то готовила. Судя по запахам: весьма вкусное.
Михаил быстро переоделся и пришел к ней.
— Как жизнь? — спросил он, завязывая беседу.
— Замечательно. Грех, как говориться, жаловаться.
Уши Михаила снова заложило «ватой». Сквозь них он вдруг услышал:
— Эй! Живые есть?
Михаил задержал дыхание, напрягая все мышцы тела и стараясь выйти из болезненного состояния.
Через секунду «вата» рассеялась, а с ней и приступы слабости.
— Ага! — пробасил Михаил, выходя вон из кухни.
Андрей сильно изменился.
«И на его физическую форму я когда-то равнялся», — мелькнуло в голове Михаила. И он не преминул заметить:
— Ну, ты прямо типичный немецкий бюргер! Пузик отъел, будь здоров!
— А ты стал еще… Словно пират Долговязый Джо.
Андрей пожал руку брату и тот уловил в ней все ту же силу.
«Внешность обманчива», — напомнил он себе, намекая на кажущуюся беззащитность Андрея. И тут же добродушно рассмеялся.
— Ты чего не позвонил, что вернулся? — спросил Андрей, приглашая брата присесть на диван. — Я бы тебе машину организовал.
— Да ладно! — Михаил отмахнулся и сел на диван. — Как ты? Говорят, уже стал главным врачом?
— Стал, — согласился не без гордости брат. — А ты? Все бродяжничаешь?
— А то! — Михаил усмехнулся про себя: «Знал бы ты!» Но в слух добавил: — Бродяжничаю.
— Мы тоже в прошлом году ездили в Голландию, — сообщил Андрей.
— В Нидерланды… Представляю себе… Это достижение.
Потом Маша пригласила их на ужин.
Брат как-то странно смотрел на Михаила, и тот поёжился под его взглядом.
«Мастер, что не говори! Вот бы кого в моё войско, — подумалось Михаилу. — А здорово звучит: архистратиг Михаил! И никакие силы ада его не одолеют».
— Как сейчас блюдут клятву Гиппократа? — решил он завести разговор.
Это был тот давнишний спор о том, что важнее, вернее — правильнее: спасти жизнь, или спасти душу. Андрей тогда резко отреагировал на замечание о том, что тело это ерунда.
— А вот душа…
Закончить Михаил не успел. Андрей резко ответил, что только болтуны и «иная сволочь» (это было дословно) трындит о спасении души, а сами реально ничегошеньки не предпринимают.
— Видел я этих «пастырей», спасающих «заблудших овец», — голос Андрея был похож на щелканье бича. — Только языком молоть и горазды. А у самих золота на руках больше чем в государственном хранилище.
— А ваши, так называемые, врачи, — в тон резко отвечал Михаил: — нет денег у пациента — нет и лечения. И клятва Гиппократа это полная чушь…
— Блюдут, — с металлическим оттенком в голосе ответил Андрей.
— И почем сейчас болезни? — решил испытать его терпение Михаил.
— Чего ты хочешь? Есть что-то — так скажи.
«По-прежнему горяч, хотя и сдержан», — подумалось Михаилу.
По окончанию ужина, Андрей пригласил его на веранду. Вытянув из шкафчика начатую бутылку «Арарата», он разлил коньяк по рюмкам и одну из них протянул Михаилу.
На столике лежала открытая книга. Это был Чехов «Палата N6».
Как-то было удивительно, что брат подобное читает.
«Хотя, чего тут удивительного?» — спрашивал себя Михаил. Это он сам отвык от чтения нормальной литературы.
— Где ты пропадал? — спросил он.
— Да так…
Михаила так и тянула все рассказать, но он боялся одного: быть непонятым.
Он слегка склонился, пытаясь разобрать строчки. На удивление. Первое, что ему бросилось в глаза, было: «Около книги всегда стоит графинчик с водкой и лежит соленый огурец или моченое яблоко прямо на сукне, без тарелки. Через каждые полчаса он, не отрывая глаз от книги, наливает себе рюмку водки и выливает, потом, не глядя, нащупывает огурец и откусывает кусочек».
Михаил удивился. Описание так подходило к Андрею.
— Ну, — настаивал брат.
Михаил уловил начинающийся приступ мигрени и залпом выпил коньяк.
— Давай поговорим, — предложил он.
— Давай, — Андрей сделал небольшой глоточек из своей рюмки.
«Как начать? — Михаил судорожно соображал. Почему-то он никак не мог выстроить свою речь. — С чего начать?»
— Я, кажется, видел бездну.
Андрей никак не отреагировал.
— И, кажется, я разбудил Волка, — тихо проговорил Михаил. — Фенрира.
Андрей сделал еще один небольшой глоток. Но вдруг чуть вздрогнул:
— Кого? — тихо переспросил он.
Андрей почти не слушал. Для Михаила было главное, чтобы его понял, но брат, то ли не хотел этого делать, то ли по какой иной причине вдруг сказал:
— Что за чушь!
Михаила словно молотком стукнули по голове. Секунду-другую он открывал рот, пытаясь что-то сказать.
«Как там, у индусов? — вспомнилось ему. — Незнание — вот корень всякого страдания и боли. Только через правильное познание реальности достигается освобождение».
«А я уверен, что на правильном пути?» — спросило второе «я».
«Ты сомневаешься, — Михаил выпил очередную порцию коньяка. — Мало видел? Мало узнал?»
«Видеть! — он хмыкнул. — А что я видел? Что я узнал?»
И тут же сам себе процитировал строчку из Упанишад: «Кто есть Знающий?»
— Понимаю, что мои слова слышаться тебе полным бредом, — и тут голос Михаила дрогнул. — Но… но… но это все правда!
И Михаил снова попытался рассказать о «КЛЮЧе», переходах, Мире Огня.
— Попробую объяснить на простых примерах, — продолжал Михаил. — Есть такое понятие — многомировая интерпретация. Она предполагает, что наша Вселенная — это частичка некой Метавселенной. И каждая такая Вселенная наделена одними и теми же законами природы. Но, как всегда, есть одно «но»: они находятся в различных состояниях. Я называл их «вложениями».
