Проводник в бездну: Повесть - [54]
Перепуганные солдаты уже без команды снимали с себя шинели и устилали ими дорогу. В коротеньких мундирчиках, мокрые, замызганные, злые, они упрямо барахтались вслед за мальчишкой. Ведь там, впереди, обещанное Орлово, переправа, спасение… А за Орлово — Старый Хутор.
Хотя отведенные «драйциг минутен» давно прошли, гауптман не спешил отправлять Гришу к «гросфатерам». Поверил, что парень действительно хочет вывести их к Старому Хутору. Да и как не поверить? Разве найдется в мире человек, который добровольно пошел бы на верную смерть? А смерть эта — в гауптмановом черном парабеллуме…
В лес возврата уже нет, там стрекочут, пуская фейерверки, не только автоматы — дает о себе знать артиллерия. Видимо, те, которые присвечивают ракетами и тревожат лес автоматами, идут за ними по пятам…
«Еще немного, — лихорадочно размышлял Гриша, — и уже ни ехать, ни идти, ни на четвереньках лезть не сможете… Вот тут-то вас, фрицы, и настигнут наши. Хотя, может, уже не застанут в живых проводника… Вон как бесится гауптман. Выхватил свой длинный парабеллум и бьет им кого-то из своих солдат, требует, чтобы вытащили его коня, завязшего по грудь в тине. Но солдаты и ухом не ведут: тут люди один за другим проваливаются сквозь травяную корку, а он — коня…»
Гриша оглянулся — их путь обозначали застывшие подводы, барахтавшиеся лошади, которых все глубже засасывала трясина. Там, позади, — лес, спасительный лес. Как никогда в жизни, был он желанным. Пополз бы к нему на четвереньках, покатился бы покатом, помчался метеором. Но и ему отсюда не выбраться. Коль не сумел в темном лесу выскользнуть из рук, здесь, на болоте, и подавно не сможет. И думать нечего. Нырнет где-то в ржавую бездну точно так, как вон это воинство один за другим ныряет; кто крикнет «Майн гот!», кто выматерит по-русски своего любимого фюрера. А большинство ныряет, не успев и рта раскрыть. Придет черед и проводника… Никто не узнает, куда исчез Гриша Мовчан, пионер из отряда Таранивской неполной средней школы…
По болоту сиротливо растянулись вереницей телеги и лошади. Обессиленные кони уже даже не барахтались в трясине, а только жалобно ржали. А вокруг обоза — разбросанное имущество, оружие, штабные бумаги — ведь ящики с документами тоже вывернули в тину.
Гриша изнемогал, ведя за собой солдат, теперь уже совсем походивших на ужасных призраков. Уже и ему, легкому как перышко, тяжело прыгать с кочки на кочку, обходить болотные бездонные «окна». Но он верил, что трясина может поглотить только лютых врагов. А его — нет! Он же свой, болото не посмеет засосать своего….
Гриша потянулся к кочке, пощупал — вербейник. Ухватился за него. Болотная трава — и калужница, и петушки, и плакун — предательница. Только дотронешься, и расползается в руках. Это знает Гриша. Но этого не знают немцы…
Гриша вылез на кочку, минутку отдохнул и пополз дальше. Испачканный в грязи толстяк, похожий на карикатуру из журнала «Перец», не поспевает за маленькой подвижной фигуркой, сопит, бранится, проклинает «рус» и их чудовищную страну, сплошь покрытую либо жуткими лесами, либо бездонными болотами. Он уже несколько раз проваливался в трясину, но воинство, выполняя волю гауптмана, вытаскивало толстяка.
— Э-э!.. — захрипел Курт. — Рус, кнабе! Ком гир! Сьюда, шнель!
Гриша уже не обращал внимания на этот хрип, он забирался все дальше и дальше…
Гауптман, давно разлучившись со своим гнедым рысаком, вместе с солдатами тащился по трясине. Никто не считал, сколько исчезло в пучине. Каждый думал только о себе…
Уже невозможно было сделать и шага, можно было только ползти на четвереньках. И солдаты ползли вслед за гауптманом. Все чаще слышал Гриша «майн гот» и «капут», хрипы и бултыханье.
Вконец измотанный, мальчик присел на кочку. Поднял испачканное ржавой тиной лицо и увидел бледный край неба. Светает уже… Он впервые в жизни испугался восхода солнца, рождения нового дня…
Сколько помнит себя, всегда радовался рассвету. Бывало, бабушка ласково скажет:
— Вставай, внучек, скоро уже солнышко взойдет.
Как не хотелось ему вылезать из-под своего теплого одеяльца!
— Бабуся, еще немного посплю. Ну, немножечко… Ну, немногусенько…
Улыбалась бабуся: хорошо, поспи еще «немногусенько»… Через несколько минут опять легонько трогала за плечо.
— Э-э, нет, казак, проспишь все царство небесное. Вставай. Восход солнца проспишь.
Умывшись, выпив стакан теплого парного молока, выбегал во двор и диву давался — как это он мог вылеживаться! Еще немного — и проспал бы рождение нового дня. Сколько помнит Гриша, каждый восход солнца никогда не был похож на прежний. То начиналось утро с беспечного щебетания птиц, то — с тишины, разве что чирикнет какая-то сонная птичка; иной раз солнце выкатывалось большое, неправдоподобно большое и красное, поднималось мгновенно, будто катили его какие-то неведомые силы, иногда же только угадывалось в предрассветной мгле и было ощутимо, но невидимо.
Восход солнца всегда был прекрасен. И всегда радовал. А сейчас он испугался ясной полоски на горизонте. Впервые за всю жизнь у него появилось желание, чтоб продлилась ночь, чтобы солнце повременило, не всходило, как всходит изо дня в день, а замешкалось.
Украинский писатель Василь Большая увлекательно рассказывает о подвиге пионера Гриши Мовчана, который завёл фашистов в непроходимую трясину. Раненый юный герой оказался в партизанском отряде — его спасли советские бойцы.
Пристально вглядываясь в себя, в прошлое и настоящее своей семьи, Йонатан Лехави пытается понять причину выпавших на его долю тяжелых испытаний. Подающий надежды в ешиве, он, боясь груза ответственности, бросает обучение и стремится к тихой семейной жизни, хочет стать незаметным. Однако события развиваются помимо его воли, и раз за разом Йонатан оказывается перед новым выбором, пока жизнь, по сути, не возвращает его туда, откуда он когда-то ушел. «Необходимо быть в движении и всегда спрашивать себя, чего ищет душа, чего хочет время, чего хочет Всевышний», — сказал в одном из интервью Эльханан Нир.
Михаил Ганичев — имя новое в нашей литературе. Его судьба, отразившаяся в повести «Пробуждение», тесно связана с Череповецким металлургическим комбинатом, где он до сих пор работает начальником цеха. Боль за родную русскую землю, за нелегкую жизнь земляков — таков главный лейтмотив произведений писателя с Вологодчины.
Одна из лучших книг года по версии Time и The Washington Post.От автора международного бестселлера «Жена тигра».Пронзительный роман о Диком Западе конца XIX-го века и его призраках.В диких, засушливых землях Аризоны на пороге ХХ века сплетаются две необычных судьбы. Нора уже давно живет в пустыне с мужем и сыновьями и знает об этом суровом крае практически все. Она обладает недюжинной волей и энергией и испугать ее непросто. Однако по стечению обстоятельств она осталась в доме почти без воды с Тоби, ее младшим ребенком.
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
В книгу вошли две повести «Птицы летают без компаса» и «В небе дорог много». Обе посвящены летчикам, охраняющим дальневосточное небо. В них автор поднимает важные проблемы обучения и воспитания молодых пилотов, морального права быть ведущим; показывает, как в трудных повседневных буднях под влиянием чутких заботливых командиров закаляются и мужают характеры вчерашних выпускников военных училищ, растет их летное и боевое мастерство.
Михаил Касаткин - писатель фронтового поколения, удостоенный многих правительственных наград. Эту книгу он посвящает детям и подросткам, помогавшим взрослым бороться с фашистскими оккупантами в годы Великой Отечественной войны.
В годы Великой Отечественной войны Ольга Тимофеевна Голубева-Терес была вначале мастером по электрооборудованию, а затем — штурманом на самолете По-2 в прославленном 46-м гвардейским орденов Красного Знамени и Суворова III степени Таманском ночных бомбардировщиков женском авиаполку. В своей книге она рассказывает о подвигах однополчан.