Провинциалка - [25]

— Почему вы решили изменить театру, товарищ Венедиков? — вмешалась архитекторша.

— Может быть, товарищу Венедикову захотелось заиметь соавтора-режиссера, Этти!

Я вздрогнул, пронзенный этим неожиданным намеком, но тут же рассмеялся, решив не обращать внимания на подружек. Но все же взглянул на них с легким презрением и проронил подчеркнуто небрежно:

— Вас неверно осведомили — моим соавтором будет сценарист Докумов.

— Временно, всего лишь временно! — напевно произнесла блондинка. — Затем к вам присоединится и Рашков. Он потребовал этого и от бай Миладина, и если бы тот согласился, то его сценарий прошел бы "на ура"! Но он в этом деле не новичок, знает цену своему труду и таланту и категорически восстал против этой моды, ставшей в последнее время традицией — когда режиссеры повсеместно становятся соавторами сценаристов…

Я потянулся задрожавшими пальцами к сигаретной пачке. Эти гусыни перегнули палку! Никого не пощадили — похоже, им просто доставляло удовольствие говорить гадости, сталкивать лбами и плести интриги из бескорыстной любви к сплетням.

Я взглянул на русоволосую красавицу, в которой, может быть, из-за длинной неподвижной шеи и пристального взгляда, проглядывало что-то змеиное. Она самодовольно и с плохо скрытым наслаждением рассматривала меня, как рассматривают обессилевшие, погибающие жертвы, и вдруг великодушно заявила:

— А почему бы вам не встретиться с бай Миладином и не объяснить ему все, как вы сейчас объяснили нам? Неправда ли, Этти, лучше всего, если они разберутся сами, по-мужски?

— Бесспорно! — тут же поспешила согласиться архитекторша. — Только не нужно откладывать. Валя с Миладином собирались ехать на отдых в Варну, может быть, даже уже уехали…

Вернувшись домой, я поднял трубку и набрал телефонный номер бай Миладина. Никто не поднял трубку, сигнал незанятой линии долго звучал у меня в ушах и, кто знает почему, с каждой секундой приносил мне все большее облегчение.

15

В понедельник утром мне позвонила секретарша Иванчева. Ее шеф просил меня приехать к одиннадцати часам.

В тесном кабинетике я застал незнакомого молодого человека атлетического телосложения, но довольно бледного. Оказывается, это и был мой соавтор Крыстю Докумов.

Он молчаливо пожал мою руку, низко склонив голову, как бы выражая свое почтение. Когда Иванчев попытался торопливо представить меня в несколько высокопарных выражениях, Докумов снисходительно улыбнулся:

— Поверь, молодое поколение хорошо знает своих ветеранов. Я смотрел почти все пьесы товарища Венедикова… — он приветливо повернулся ко мне, — разумеется, прочел и ваш сценарий.

— Ах так? — заинтригованно поднял я брови. — Ну и какое впечатление он на вас произвел?

— Драматург он и есть драматург! — тут же ответил Докумов. — Как говорят — рука мастера чувствуется в каждой строчке… За сцену между Фердинандом, молодым офицером, придворной дамой и митрополитом — мой вам низкий поклон! Я считаю, что эта сцена может войти в любую хрестоматию по кинодраматургии. Получился невероятный квартет, вроде известного финала в "Риголетто", в котором каждый герой поет свою арию, а в целом получается удивительная… спетость, я правильно употребил термин, товарищ Иванчев? Вы ведь известный спец в музыкальной области…

Я заметил, что Иванчева этот намек не особенно порадовал. Он "пришел" в кино из музыкального сектора. Меня слова Докумова тоже несколько озадачили. "Риголетто, квартет, спетость" — для серьезного автора подобные слова не звучали комплиментом!

— К сожалению, не могу ответить вам любезностью на любезность, у меня еще не было возможности прочесть ваш сценарий… — И, пресекая дальнейшие намеки, я холодно обратился к Иванчеву: — Насколько я помню, Рашков собирался встретиться, чтобы уточнить главные направления совместной работы?

— Именно поэтому я вас и собрал, — кивнул Иванчев. — Славчо сейчас в провинции, но как только он вернется, вам нужно будет уехать дней на десять в Дом творчества в Смолян, чтобы выработать окончательный вариант сценария на базе двух текстов!

— Разумеется, раз это необходимо! — тут же без колебаний согласился я.

— Все уже устроено, — продолжал Иванчев. — С пятницы Дом будет полностью в вашем распоряжении, на десять дней мы закроем его для всех, кроме вас, чтобы вы могли работать совершенно спокойно…

В комнате наступила тишина. Иванчев избегал встречаться взглядом с молодым сценаристом, и я понял, что до моего прихода Докумов, вероятно, задал ему какой-то неудобный вопрос.

Докумов немного подождал, затем перебросил через плечо длинный ремешок своей сумки и обратился к Иванчеву:

— И все-таки я настаиваю на сказанном ранее.

Иванчев вздрогнул, я понял, что мое присутствие его чем-то смущает. И, вздохнув, он неохотно объяснил мне:

— Крыстю настаивает на том, чтобы оплатить сценарии, независимо от конечного результата.

— Разумеется, настаиваю! — сказал Докумов. — Думаю, что товарищ Венедиков придерживается того же мнения. И вы, и Рашков утверждаете, что наши сценарии лучше сценария Миладина Кондова. Ему вы заплатили, а нам…

— Именно тебе не следовало бы ставить вопрос таким образом! — прервал его Иванчев. — Тебе прекрасно известны наши порядки, не говоря уже о том, что этот случай дополнительно осложняется тем, что…