До соревнований осталось три недели, а она ума не могла приложить, что ей делать – продолжать бесплодные попытки или последовать совету Коулта и передохнуть.
Сесили думала об этом за чаем – к счастью, в утренней столовой никого не было. Надо устроить себе прогулку. Правда, отец не позволит ей ехать одной. Но общество кого-либо не принесет ей душевного равновесия, поэтому эта идея не подходит.
Если только она не возьмет с собой неразговорчивого Коулта. По пути она могла бы получить от него какие-нибудь советы. Конечно, главное – не терять головы.
Сесили допила чай и отправилась осуществлять свой план.
Во время перерыва на обед Алешандру поехал в город, чтобы отправить на почте посылку с образцами волос с гривы Бахуса в лабораторию Ставроса, где будет подтверждено преступление Харгровов.
Из машины он послал Ставросу эсэмэску:
«Пакет отправлен. Я твой должник».
Ответ не заставил себя ждать:
«Ерунда. Я теперь очень благодушный, потому что вскоре стану женатым человеком».
Алешандру едва не уронил телефон и отправил новое сообщение:
«Не понял».
«Жди подробностей», – гласил ответ.
Алешандру отбросил телефон на сиденье.
Что, черт побери, происходит? У Антонио женщина с ребенком, Ставрос женится? С ума можно сойти.
С ним ничего подобного не произойдет. Ему не нужна жена, как Ставросу, и у него нет незаконных детей – в этом-то он уверен. И Себастьену известны его взгляды на брак.
Когда-нибудь настанет день, чтобы обзавестись наследником. Но у него есть, по крайней мере, еще несколько лет, чтобы найти достойную женщину. Он подойдет к этому, как к выбору дорогого автомобиля, и будет уверен, что она полностью соответствует рациональному браку. Импульсивных действий он не совершит, его родители – живой тому пример.
Он вернулся на конюшню, выкинув из головы сообщение Ставроса, и пошел прямо в амуничник за упряжью – сегодня днем ему нужно выгулять трех лошадей.
– Эй, Голливуд! – В кладовку сунул голову Томми, один из конюхов. – Тебя требует дочка босса.
О-хо-хо. Ему удалось не сталкиваться с Сесили после той встречи. Он был уверен, что и она его избегает. Зачем сейчас он ей понадобился?
Алешандру подошел к конюхам, собравшимся перед кухней. Там же стояла Сесили: джинсы и блузка без рукавов облегали ее гибкую фигуру, волосы завязаны в хвост.
Она тут же повернулась к нему.
– Я хочу проехаться к озеру. Со мной поедите вы.
«О нет».
– У меня еще три лошади, которых надо выгулять, – спокойно возразил он. – Может, вы возьмете кого-нибудь другого?
У Томми глаза полезли на лоб. А Сесили устремила на Алешандру взгляд блестящих голубых глаз.
– Я хотела бы, чтобы со мной поехали вы.
Приказ. Она снова выступает в роли хозяйки.
Он склонил голову.
– Пойду и соберусь.
– Насчет еды и воды не беспокойтесь. Я это учла.
Он оседлал Джианго, большого черного жеребца, которого он в любом случае собирался выгуливать. Томми толкнул его локтем в бок, когда он выводил коня во двор.
– Производишь впечатление, Голливуд? Сто баксов на то, что красотка на тебя запала.
– Не стремлюсь к этому, – отрезал Алешандру.
Когда он вывел Джианго во двор, Сесили заявила:
– Я решила последовать вашему совету и провести время с Бахусом. Я бы предпочла поехать без кого-либо, но отец не отпускает меня одну. Вы – наименее болтливы из всех конюхов.
Ага. Он обеспечит молчаливое сопровождение ее высочеству.
Алешандру старался не смотреть на ее бедра, когда она поставила ногу в стремя и вскочила на Бахуса.
Обычно его привлекали высокие, длинноногие женщины, соответствующие его физическим данным, но, глядя на Сесили, в мозгу немедленно возникли не менее заманчивые картинки.
Он очнулся и вскочил на Джианго.
– Как долго ехать?
– Около часа. Это восхитительное место.
Джианго был молодой сильный жеребец бельгийских кровей, и на него в конюшнях Харгрова возлагали большие надежды. Он не отставал от Бахуса, когда они скакали по пастбищам, таким зеленым, что казались нереальными. Пастбища тянулись на мили и разделялись белыми изгородями.
Вдоль дороги росли удивительные деревья с красными и белыми цветами. Над головой – яркое синее небо. Приближался полдень, и солнце стояло высоко. Они миновали пастбища и въехали в тенистый лес. Сесили повернулась к нему, в глазах озорной блеск.
– Хотите показать мне, чего вы стоите, а, Голливуд?
– Если приз в том, чтобы вы не называли меня так, то я не возражаю, – сухо ответил он.
– Договорились. Итак, скачки до конца дороги. Кто первый пересечет ручей, тот победитель.
Он нырял с утесов в Акапулько, прыгал на тросе в Таиланде, они с друзьями даже пробовали себя в борьбе сумо в Японии. Эти гонки – детская забава.
– Дать вам фору? – спросил он.
Глаза у нее блеснули, она пришпорила Бахуса и понеслась по дороге так стремительно, что он не успел сообразить, что она уже скачет. Он пустил Джианго галопом и пригнулся к холке жеребца, чтобы не задевать головой за ветки и сучья.
Сесили скакала впереди. Она потрясающая наездница, словно припечатанная к седлу, но у его лошади шаг длиннее, чем у Бахуса, поэтому он вскоре ее догонит. И почти догнал, когда она приблизилась к концу дороги. Но тут дорога стала круто спускаться к ручью. Он с трудом удерживал Джианго на склоне, и у воды они с Сесили оказались рядом.
