Просто космос - [54]

Остальные тоже подошли и столпились у меня за спиной.

— Ладно, пошли спать. Ничего страшного, это просто ракета, — сказал я вслух.

Только она гораздо страшнее медведей, подумал я про себя.

— Хочу, чтобы тут был мой папа, — сказал Самсон Второй.

Как я его понимал.

Утром мы обнаружили на обеденном столе кучу подарков — пять коробочек, похожих на эластичные школьные пеналы, с надписью «Пакет индивидуальных принадлежностей». И пять дракскомовских игровых консолей самой последней модели, которые крепятся на запястье, в обиходе — «наручники». Кажется, к нам приходил космический Санта. Наручник, кстати, — отличная вещь. Он маленький, как обычные часы, но мучиться с крошечным экранчиком и портить себе глаза не нужно, потому что изображение проецируется на стену, как в кино, — а там уже можно растягивать его, как тебе удобно. На всех наручниках предустановлены нормальные игры — «Орбитер-IV», «Тупицы каменного века», «Серфинг по-эскимосски». И только на моем — «Профессиональный гольфист» и «Проверь свой уровень холестерола».

Рядом с подарками лежала записка от доктора Дракс, из которой мы узнали, что в свои пакеты индивидуальных принадлежностей (ПИПы, для краткости) мы можем положить все что угодно, то есть абсолютно любые личные вещи, — разумеется, если они туда помещаются.

Спустя две минуты после того, как все разобрали свои наручники, начались территориальные споры. Одну стену заняли Хасан с Максом — они решили вдвоем сразиться в «Орбитер-IV», другую — Самсон Второй с «Тупицами каменного века». Больше свободных стен в гостиной не осталось, так что Флориде негде было играть. Для начала я предложил ей поиграть в «Тупиц» на пару с Самсоном Вторым, но выяснилось, что оба игрока против и готовы защищать свои права вплоть до применения грубой силы. Тогда я попросил Самсона Второго подойти ближе к стене, чтобы уменьшилась площадь проекции.

Самсон Второй сказал:

— Нет.

Все с интересом обернулись ко мне. Это была проверка на вшивость.

И что мне было делать? Упрашивать его? Уламывать? Угрожать?

Если я не способен справиться с детьми здесь, в гостиной, то что будет на орбите?

Я молча перетащил диван в центр комнаты. Подвинул его чуть в сторону, чтобы середина дивана и середина стены находились на одной линии. Потом, даже не поворачивая головы, сказал:

— Самсон Второй, сядь.

Все, только три слова. Но я постарался произнести их так, будто ни капельки не сомневаюсь, что он меня послушается.

И затаил дыхание.

Самсон Второй ничего не ответил и не оторвал взгляда от стены. Но он все же прошел вперед, обогнул диван и сел. Площадь его экрана на стене сократилась наполовину, и появилась куча свободного места для Флориды.

— Теперь передвинься на этот конец, Самсон, — сказал я. — А ты, Флорида, садись на тот.

Самсон подвинулся. Флорида села. Хасан с Максом отвернулись.

Я прошел проверку.

Хорошо, а если бы Самсон Второй продолжал говорить «нет»?

И я решил сразу же упаковать в свой ПИП «Беседы с подростком» — так, для подстраховки. «Беседы» оказались великоваты, и мне пришлось их втискивать и впихивать. Старательно натягивая эластичную крышку «пенала» на корешок, я заметил папины следы: два круга от чайной чашки, вместе похожие на цифру 8, чей-то номер телефона, расходы на бензин… Папина книга. Книга моего папы. Мне вдруг отчаянно захотелось, чтобы он сейчас появился здесь — как тогда, в салоне «Порше». И сказал бы: «Так. Выметайся. Быстро».

прекрасно, знаете ли

За шесть часов до старта я продолжал отчаянно надеяться, что папа все-таки появится. Особенно за шесть часов до старта. И, если честно, причин для отчаяния у меня было достаточно. Потому что за пять часов до старта на нас должны были напылять скафандры — те самые, жидкие, как у рейнджеров.

А дело в том, что эти скафандры напыляются на голое тело, то есть совсем голое, без волос. А если вы папа и у вас волосатая грудь, значит, перед напылением вам должны сделать восковую эпиляцию — обмазать вас теплым воском, налепить сверху полоски ткани, а когда остынет, содрать с вас все это вместе с волосами.

За пять часов до старта мой папа так и не появился, поэтому я сначала орал как резаный, а потом разглядывал восковые полоски с курчавыми волосками, выдранными из меня с корнем.

— Ну вот, — улыбнулась доктор Дракс, — после такой процедуры любые космические перегрузки покажутся вам ерундой.

А женщины, говорят, делают это со своими ногами — хотя их никто не заставляет, им же не надо лететь в космос!

Потом на меня напылили скафандр — было тепло и щекотно. И отпустили обратно в жилой модуль, сушиться.

В гостиной меня поджидал мистер Бин. Мы с ним пожали друг другу руки, и он пожелал мне удачи.

— Берегите себя, — сказал он.

— Я думал, это вы должны нас беречь, а наше дело — получать удовольствие и наслаждаться видами.

Он рассмеялся и сказал:

— Раз уж мы заговорили про виды, дам вам один совет. Вы ведь уже получили свой индивидуальный пакет, ПИП?

— Да.

— Крепко подумайте о том, что в него положить. ПИП — средство вашей индивидуальной защиты. Может быть, самое главное из всех.

— Главнее скафандра?

— Возможно. Видите ли, космос…

— …полон мертвецов. Да, вы мне это уже говорили.