ПростиТурция, или Восток - дело темное - [2]
Но при всем при этом бескрайнем баловстве и потакании девочка выросла на редкость умненькой и сообразительной. Тут, скорее всего, сказались воспитание и жесткий контроль со стороны мудрой интеллигентной еврейской бабушки, которая, в отличие от своего сына, Ксюшиного папы, гоняла девочку за сгорбленную спину, заставляла учить два иностранных языка и ужасно ругалась в случае неправильного обращения внучки со столовыми приборами.
И снобизма дешевого в девочке никогда не наблюдалось. Ну вот не принято было в их семье делить знакомых на «полезных» и «неполезных», а уж про материальный достаток друзей и приятелей вообще никто никогда не разговаривал! А оно ведь как обычно получается — как в семье к окружающей действительности относятся, так потом дети себя по жизни и ведут. В семье Леви ко всем относились очень доброжелательно и без всякого носозадирательства. Ксюшины мама с папой всегда радовались гостям, и, когда к дочери заглядывали подружки-одноклассницы, родители принимали их душевно и с пирожными. В семье никогда не было разделений «ты с этой девочкой не дружи, у нее папа простой сантехник, а вот у этого мальчика папа директор, его надо на день рождения пригласить!». Вот такая обычная советская небедная еврейская семья…
Другое дело, что годам к тринадцати Ксюша сама перестала приглашать в гости одноклассников. И друзей у нее практически не было. Друг, он ведь согласно тогдашней всеобщей пропаганде, какой должен быть? Он же должен за тебя в огонь и в воду, он же должен быть надежным и бескорыстным, верным товарищем и вообще плечом в трудную минуту!
А на деле все оказалось совсем по-другому. «Друзья» Оксанке попадались большей частью завистливые, корыстные и на редкость ограниченные.
— Оксана, я же твоя подружка? Ты должна подарить мне эту куклу! Друзья ведь должны делиться!
Когда Ксюша столкнулась с таким заявлением в первый раз, она растерялась и притихла. С одной стороны, делиться-то, конечно, надо… Но вот с какой стати? Почему это она должна свою любимую красавицу-куклу кому-то отдавать, даже если так положено делать?
— Конечно, Ксюша, у тебя папаша вон какой! У него деньжищ немерено! Что тебе стоит дать мне поносить свою кофточку? У тебя таких кофточек пять штук!
Дык, а кто, собственно, мешает твоим родителям тебе такую же кофточку купить? И вообще, бабушка говорит, что носить чужие вещи негигиенично! А с другой стороны, если не подарить и не поделиться — разговоры какие-то непонятные начинаются, мол, Ксюша Леви зазнайка, гордячка и вообще нос задрала! Кому ж захочется, чтобы про него так говорили?
Остается одно из двух — или терпеть, или не дружить… Почему-то вариант «не дружить» для Оксаны оказался более предпочтительным.
Потихонечку круг ее близких знакомых и друзей становился все меньше и меньше — девочка аккуратно прекращала общаться с теми, кто откровенно клянчил и завидовал. Дальше стало еще хуже — когда Оксана и, соответственно, одноклассники ее повзрослели, началась вообще полная ерунда. Почему-то для большинства знакомых стало нормальным делом занимать у Ксюши денег — совершенно осознанно подразумевая, что отдавать их никто не собирается. А че, с нее ж не убудет! Попросит у папаши, у него этого добра навалом! И такая дребедень — каждый день…
Годы шли. Борис Семенович рано, но благородно седел. Жизнь в стране менялась — стремительно и кардинально. Заводы разорялись, народ повально беднел, идеалы менялись, стабильность рушилась со звоном свысока упавшего медного таза. Вовремя сообразивший, куда и откуда дует ветер перемен, товарищ Леви душевно попрощался с коллегами по работе, поклялся всем, кому только можно, в дружеской поддержке и ушел в большой бизнес. Вот тут-то и пригодились все его иностранно-выставочные знакомства, зарубежные связи и прочие блага острого ума и национальной хватки.
В отличие от большинства тогдашних бизнесменов, Борис Семеныч занялся не спекуляциями и воровством, а вложил все накопленные и по-умному сохраненные в девальвации и кризисы сбережения в производство и научно-технические разработки. «Крутые пацаны» над ним подшучивали, бандиты и рэкетиры научную крысу не трогали — и как-то так получилось, что он со свойственными ему осторожностью и здравомыслием к Ксюшиным пятнадцати годам стал одним из самых знаменитых и богатых людей в уже опять Екатеринбурге. Все его уважали, кое-кто побаивался, а некоторые и вовсе в политики пропихнуть пытались. Но бизнесмен Леви в политику не шел, со старыми друзьями продолжал поддерживать теплые отношения, славой своей и богатством ничуть не кичился.
У Ксюши же в связи с папиными успехами друзей вообще не осталось. Потому как большинство приятелей и одноклассников решили вдруг по любому поводу пользоваться знакомством с дочерью одного из самых «крутых мэнов» города и с навязчивым дебилизмом все время Ксюшу доставали. По любому поводу развязные подростки заявлялись к высокой красотке и гнусавыми ломающимися голосами озвучивали свои проблемы — мол, так и так, Ксюха, тут такой вот праблам приключился. Типа хелп необходим. И какая тут может быть искренняя дружба? Да никакой, чесслово…
VIP-персона снова ведёт следствие! «Кремлёвская принцесса» сбрасывает маску Золушки и отправляется отдохнуть в Куршевель, чтобы развеяться после убийства любимого человека. На горном курорте собрались сливки московского бомонда – кинорежиссёры, политики, эстрадные звёзды и гламурные стервы обоих полов. В этом гремучем коктейле недолго пришлось ждать появления трупа в закрытом номере. Вызванный вести следствие детектив граф Д’Ансельм умеет обходиться с высокопоставленной публикой и старается не поднимать шума, чтобы избежать международного скандала.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
Аберистуит – настоящий город грехов. Подпольная сеть торговли попонками для чайников, притоны с глазированными яблоками, лавка розыгрышей с черным мылом и паровая железная дорога с настоящими привидениями, вертеп с мороженым, который содержит отставной философ, и Улитковый Лоток – к нему стекаются все неудачники… Друиды контролируют в городе все: Бронзини – мороженое, портных и парикмахерские, Ллуэллины – безумный гольф, яблоки и лото. Но мы-то знаем, кто контролирует самих Друидов, не так ли?Не так.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Что может получиться у дамы с восьмизарядным парабеллумом в руках? Убийство, трагедия, детектив! Но если это рассказывает Далия Трускиновская, выйдет веселая и суматошная история середины 1990-х при участии толстячка, йога, акулы, прицепа и фантасмагорических лиц и предметов.
«Иронический детектив» - так определила жанр Евгения Изюмова своей первой повести в трилогии «Смех и грех», которую написала в 1995 году, в 1998 - «Любовь - не картошка», а в 2002 году - «Помоги себе сам».
XVIII век. Франция. Париж. Бастилия. Трое заключенных узнают от сокамерника многовековой секрет всевластия… и становятся свидетелями скоропостижной смерти рассказчика. Вольнодумец-аристократ, писатель-неудачник, авантюрист без корней и без возраста – кто же из них убийца? Кто перехитрит остальных? Кто станет обладателем магического свитка древнего ордена? Каждый из героев, выйдя на свободу, готов сражаться за обладание сокровищем до конца. Вот только троице невдомек, что на реликвию претендует кое-кто еще…Череда загадочных смертей, вереница мистических совпадений, клубок происшествий.
У частного сыщика Эдуарда Монтескрипта внезапно умирает наставник и старый друг. Сыщик приходит на похороны, зная, насколько это опасно для жизни, и оглашение завещания выносит поистине смертный приговор. Учитель завещал ему дом и всё имущество, но беда в том, что довеском идет «Дело маленьких дьяволов». Дело, от которого за версту веет темными тайнами и смертельной угрозой. Вдобавок сыщику теперь придется обнаружить себя, а ведь на него давно открыта охота со стороны мстительного и очень богатого негодяя. Профессия сыщика приучила лихого парня Монтескрипта к самым непростым поворотам судьбы.
Ни жены, ни детей, ни привязанностей — профессиональный мошенник Макс Верещагин выстроил свою жизнь по образцу эпохи лихих девяностых. Но вот ему встретилась молодая, симпатичная авантюристка Майя… и сердце закоренелого афериста растаяло. Влюбленная парочка отправляется в Крым, чтобы найти сокровище Страны Советов, запрятанное партизанами во время немецкой оккупации.«Действовать смело. Побольше цинизма. Людям это нравится», — руководствуясь наставлениями Остапа Бендера, жулик и карманница наводят на курорте плутовскую движуху.
В маленьком городке творится неладное. Простые русские мужики в состоянии аффекта убивают жен, родивших им чернокожих детей. Во Франции и Англии умирают лорды и телемагнаты, а на их огромное наследство претендуют женщины… все из того же городка. Основание – дети, которых они родили якобы от этих людей. Все генетические экспертизы подтверждают – да, это дети лордов и телемагнатов. Но такого просто не может быть! Ученые с мировым именем отправляются в городок, чтобы исследовать феномен, но пропадают бесследно, как в Бермудском треугольнике.Ведется следствие и на сцену выступает подзабытая теория телегонии, согласно которой наследственные черты первого мужчины навсегда остаются в потомстве женщины, от кого бы она впоследствии ни рожала.