Проституция в Петербурге: 40-е гг. XIX в. - 40-е гг. XX в. - [5]
Активно занимались проблемами публичных женщин российские правоведы. Действительно, довольно сложно было ответить на вопросы о том, являлась ли проституция узаконенной формой ремесла в царской России, согласно действующим положениям об уголовных наказаниях. Кроме того, существовала необходимость и в разработке правовых гарантий, которые бы позволяли женщине, решившей порвать с прежним занятием, обрести нормальный социальный статус. Все это заставляло многих юристов серьезно заниматься изучением вопросов проституции, о чем свидетельствуют исследования М. М. Боровитинова, М. Н. Гернета, В. И. Дерюжинского, А. И. Елистратова, А. Ф. Кони, Н. П. Карабчевского, М. С. Маргулиса и др.[13] Конечно, и в рядах правоведов не было единства. Большинство из них, особенно представители молодого поколения русских юристов, приступивших к практической деятельности в период революционного подъема начала XX в., тяготели к аболиционизму. Противоположную позицию занимали правоведы-практики, непосредственно связанные с криминальной средой и проституцией, например А. Лихачев, прокурор петербургского окружного суда в 80—90-х гг. XIX в., А. Ф. Кошко, возглавлявший уголовный розыск царской империи в начале XX в., и др.[14]
Но в целом следует отметить, что лучшие умы России без стеснения рассуждали о проблемах продажной любви и судьбах публичных женщин. В определенной степени эта традиция была на первых порах продолжена и в советское время. В 20-х гг. и ученые и практики активно занимались правовыми, этическими, медицинскими вопросами, связанными с проституцией. Для этих целей в Москве была создана Научно-исследовательская комиссия по изучению факторов и быта проституции. Вскоре она провела анкетированный опрос 642 женщин легкого поведения, а в октябре 1925 г. расширенная конференция Государственного института социальной гигиены Наркомздрава РСФСР постановила организовать Совещание по изучению проституции при Совете научных институтов. Занимались проблемами торговли женским телом — наряду с пьянством, нищенством, суицидом — также в секторе социальных аномалий при Центральном статистическом управлении СССР.
Многочисленны были и публикации, связанные с институтом проституции. При этом следует отметить, что после революции по данной теме писали не только большевистские лидеры типа A. М. Коллонтай, М. Н. Лядова, А. А. Сольца, Н. А. Семашко[15]. Продолжали свои научные изыскания и многие дореволюционные специалисты: В. М. Броннер, А. И. Елистратов, Л. М. Василевский, П. И. Люблинский и др.[16] Однако с начала 1930-х гг. изучение проституции постепенно сворачивалось. Делалось это прежде всего в угоду сталинскому руководству, твердившему о том, что в СССР господствуют новые социальные отношения, социалистическая мораль и нравственность и, следовательно, полностью отсутствуют какие-либо девиантные проявления. Ряд специалистов, занимающихся вопросами асоциального поведения, в том числе и торговлей женским телом, были репрессированы. Среди них профессор B. М. Броннер - коммунист с дореволюционным стажем, директор Государственного венерологического института, человек, изучавший медицину в высших учебных заведениях Берлина и Парижа, один из организаторов
борьбы с венерическими заболеваниями в СССР. В дальнейшем о проституции писали лишь как о благополучно искорененном наследии царского режима. К такой точке зрения тяготели историки, занимавшиеся женским движением в СССР и проблемами советской семьи. Сегодня их легко обвинять в совершенных ошибках, но не следует забывать и то обстоятельство, что большинству ученых данные об истинном состоянии проституции в советском обществе были совершенно недоступны.
В этой связи представляется необходимым посвятить читателя в довольно специальный вопрос, предоставив краткую характеристику источников, на основе которых написана книга. Выявление корпуса документов, свидетельствующих о развитии проституции в дореволюционной России, не составило особых трудностей. Прежде всего это связано с наличием специального органа, занимавшегося контролем за институтом продажной любви, — Врачебно-полицейского комитета. В книге широко использованы документы этого органа, как опубликованные, так и извлеченные из фондов Центрального государственного исторического архива Санкт-Петербурга (ЦГИА СПб.): отчеты, справки, донесения агентов, письма обывателей. Легальная проституция хорошо отражена в официальной статистике Российской империи, а также в материалах разнообразных периодических изданий типа «Вестника общественной гигиены, судебной и практической медицины», «Русского медицинского вестника», «Практического врача», «Русского журнала кожных и венерических болезней», «Гигиены и санитарии», «Вестника полиции» и т. д. Выявление особенностей проституции в Петербурге тесно связано с изучением благотворительности, деятельности различных объединений и обществ, специальных медико-правовых организаций, занимавшихся судьбами продажных женщин в столице царской империи. Ведь милость к падшим в России всегда считалась признаком высокого нравственного духа. Особую ценность представляют труды Первого Всероссийского женского съезда при русском женском обществе 1908 г. и Всероссийского съезда по борьбе с торгом женщинами 1910 г.
