Простая история - [23]

Теперь я должна была решить: принимать мне ухаживания Олега или… «Да что ж это такое! — произнесла я вслух. — Почему я о нем думаю весь вечер и так переживаю!» Сердце мое предательски сжалось. Да, он умен, интересен и хорош собой. Это большая редкость в жизни, чтобы в одном человеке было столько достоинств. Правда, он немного заносчив, да и высокомерия ему не занимать, но кто из нас может похвастаться идеальным характером? Что меня настораживало, так это то, что я почти ничего не знала о его прошлом и о причинах, побудивших его неожиданно появиться в нашем городке. Слова о ранней смерти матери и о наличии сестры, сказанные им невзначай, меня не вполне удовлетворяли, а желания приподнять таинственную завесу с его стороны абсолютно не наблюдалось. Поэтому я была измучена своими переживаниями, но одно знала точно: в моей жизни появился человек, к которому меня неудержимо влекло и чью сложную натуру мне хотелось понять. В то же время я опасалась обмануться в своих ожиданиях и вновь испытать разочарование.

Я пригласила Олега к нам в театр на премьеру мюзикла «Колобок», который мы подготовили с ребятами. Мне хотелось, чтобы он немного отвлекся от своих деловых клиентов, забыл о чужих интересах и очутился в веселом мире детства.

Повеселились все, особенно весело было мне.

В заглавной роли должен был дебютировать Вадик Суржиков. На репетициях все было превосходно: он и пел, и танцевал — в общем, вел себя свободно, но, как только наступил его выход, Вадик побледнел и отказался выходить на сцену.

— Ой, Ольга Юрьевна, я боюсь. Я не смогу. Мне страшно, — пролепетал он.

Я начала его уговаривать:

— Вадик, страшно бывает только в первую минуту. Ты выйдешь и увидишь зрителей. Но ты хорошо знаешь слова, тебе нечего бояться. Там, на сцене, ребята. Они помогут.

— Ой, Ольга Юрьевна, меня трясет, руки и ноги дрожат.

В зале стал нарастать шум, ведь бабка и дед уже давно испекли Колобок, которого до сих пор не было.

— Эй, Колобок, выходи! — стали выкрикивать зрители. — Мы тебя ждем!

— Ольга Юрьевна, я пойду только с вами, — вцепился в меня Вадик. — Я все буду делать, только если вы будете стоять рядом со мной.

— Что же это будет за Колобок? — говорили ему ребята-актеры, окружившие нас. — Это будет какой-то странный Колобок, двойной.

Но Вадик никого не слышал и тащил меня на сцену, а я упиралась изо всех сил и старалась его успокоить. В этот момент приподнялся боковой занавес, и зрители, увидев нас, захохотали.

Кое-как мы вытолкнули Вадика-Колобка на сцену, и он дрожащим голосом запел песню. На сцене должен был появиться заяц. Влад Соколов, игравший зайца, подошел ко мне и с тихой обреченностью произнес:

— Ольга Юрьевна, у меня на голове отвалилось ухо.

Пришивать ухо уже было некогда, и я сказала:

— Пойдешь так.

Влад запрыгал на сцену, а в зале усилился хохот.

— Одноухий заяц! — кричали зрители в восторге. — Ты где свое ухо потерял? Давай мы тебе и второе оторвем!

Кульминацией спектакля стало падение декорации. Когда к Колобку подошла лиса, наставив лапы и приготовившись его съесть, неожиданно рухнул на пол картонный домик старика и старухи. Колобок и лиса, испугавшись, разбежались в разные стороны и молча уставились друг на друга, не зная, что им делать дальше. Зрители тоже молчали и ждали продолжения. В зале грянул гомерический хохот, когда в безмолвной тишине Колобок сказал лисе:

— Ну… я пошел?

Так Колобок впервые не был съеден лисой!

— Нет, это просто стечение обстоятельств, — успокаивал меня после этого кошмара Олег, еле сдерживая смех. — Всякое случается. Первый блин комом.

— Да у нас никогда такого не было за все пять лет, — огорченно говорила я. — И ведь столько сил потрачено, чтобы написать стихи, подобрать музыку, придумать танцевальные движения!

— Зрители все равно ушли довольные.

— Еще бы, завтра вся школа только об этом и будет говорить. Бедные ребята, их же теперь засмеют!

— Ничего, переживут и потом будут вспоминать этот спектакль с удовольствием. Я всегда смеюсь, когда мы с другом вспоминаем, как однажды принесли в школу камышовую жабу. Камышовые жабы очень пучеглазые и вызывают отталкивающее впечатление. Мы хотели напугать Маргариту Витальевну, учительницу химии. В классе ее не любили, потому что она не любила нас, особенно мальчишек. Нам она всегда мстила за малейшую провинность, будто именно мы были виноваты в том, что ее вовремя не взяли замуж и она навсегда осталась старой девой.

«И этот про замужество и про старых дев», — неприязненно подумала я, а Олег продолжал:

— Мы посадили жабу на наш классный журнал в тот момент, когда зазвенел звонок. Представляешь лицо Маргариты, когда она села за стол. Ее руки потянулись к журналу, и тут она увидела глаза жабы.

— Представляю, — сказала я. — Я бы на ее месте убила вас сразу.

— А мы не признались, что это мы ее принесли. И класс нас не выдал. Так никто и не узнал, откуда взялась жаба.

— Слушай, а какой фильм о школе тебе больше всего нравится? — спросила я, стараясь перевести разговор с бедной Маргариты Витальевны на другую тему.

Мой вопрос прозвучал неожиданно, адвокат задумался.

— Наверное, «Розыгрыш», — неуверенно произнес он.