Прошлое Тавриды - [24]
[1] Ибн-Руста (=Даста). Хвольсон, Известия о хазарах, буртасах etc. 26; 121
[2] Coonstant. Porphyr. De admin. imp. c. 40.
[3] Constsnt. Porh. De admin. imp. c.9, p. 77. В весьма интересном, но доселе не уясненным с исторической стороны памятнике конца Х века, так наз. «Записки Готского Топарха», описан этот путь в бурную зимнюю пору.
[4] Constsnt. Porh. De admin. imp. с.53.
[5] Лаврентьевская летопись, изд. Археогр. Ком. 1872г., стр. 106.
[6] Cedren. II 464 B.
Глава XIII
Тмутараканский удел. Присоединение Сугдеи к Херсонеской феме. Надпись князя Глеба 1068 года. Половцы в черноморских степях. Их сношения с поморьем. Отношения Херсона к Византии и Руси. Инок Евстарий. Восстановление зависимости Боспора и Тмутаракани от империи. Появление Итальянцев в Черном море. Географ Эдризи.
Тмутараанский удел был расположен в пределах нынешнего Таманского полуострова, т.е. охватывал территорию, которая некогда составляла область Готов-тетракситов и затем в течение нескольких столетий входила в пределы хазарской державы. Одновременно с утверждением Руси в Тмутаракани прекратилась зависимость от Хазар и восточной половины Таврического полуострова. Крымские Готы, сохранявшие и под властью Хазар своего национального князя, как видно из сообщений жития св. Иоанна Готского и одного места в письме св. Феодора Студита, не состояли под властью Хазар уже давно, быть может, со времени организации Херсонской фемы при императоре Феофиле. Что же до местностей далее к востоку с городами Сугдеей и Фуллами, то здесь, по-видимому, восстановилась власть византийского императора. Прямое свидетельство о том, что Сугдея входила в пределы византийской фемы, дано в одной херсонесской надписи от 1059 года, в которой назван “стратиг Херсона и Сугдеи” по имени Лев Алиат[1].
Весьма интересно, что Боспор не назван в титуле стратига. Отсюда следует заключение, что в ту пору власть императора не распространялась на Боспор. Так как стоит вне сомнения, что хазарское господство на полуострове прекратилось, то является вероятность, что Боспор подпал власти русских князей, сидевших на Тмутараканском уделе. В наших летописных упоминаниях о Тмутаракани нельзя найти указаний на то, чтобы западный берег пролива входил в пределы этого княжества; тем не менее, подчинение его князю Тмутаракани более чем вероятно. Условия объединения обоих берегов даны в самых условиях природы: оба берега слишком близки, чтобы жить особою жизнью, и тот промысел, который испокон века держится в проливе, - рыболовство, делает невозможным разграничение жизненных интересов населения обоих берегов. За распространение власти русского князя на западный берег говорит и текст известной надписи князя Глеба от 1068 года о том, что он “мерил море по леду от Тмутараканя до Керчева”[2]. В таком же смысле дает свидетельство одна вещественная находка сделанная неподалеку от Еникале, а именно печать с надписью “от Ратибора”. Человек этого имени был посадником кн. Всеволода в Тмутаракани[3]. Указание в том же смысле можно извлечь из рассказа о событии, отмеченном в Лаврентьевской летописи под 1066 годом, а именно: корсунский котопан отравил медленным ядом князя Ростислава Владимировича, и возмущенные этим злодейством Корсуняне побили камнями своего котопана.[4] Хотя летописный рассказ ничего не говорит о мотивах этого гнусного убийства, но дело следует, очевидно, понимать так, что этот предприимчивый и воинственный князь внушил страх своим соседям, и котопан пришел к мысли устранить его во избежание опасности. Таким образом, если и нет прямого свидетельства о подчинении Боспора Русским, то, во всяком случае, целый ряд косвенных указаний приводит к убеждению, что в течение XI века Русские владели обоими берегами Боспорского пролива и соседили с Херсонской фемой империи в местности между Сугдеей и Боспором. К этому времени относится, по всему вероятию, утверждение торговых сношений Руси с Сугдеей, которые держались затем в течение столетий.
Около половины XI века совершилось большое передвижение кочевых орд тюркского побережья. Печенеги, с которыми успели сложиться определенные отношения у населения Херсона, передвинулись на запад и перешли всей массой своего племени за Дунай в пределы Болгарии, которая не была уже самостоятельным государством и составляла единое целое с империей. Появление Печенегов в нынешней Добрудже имело последствия чрезвычайной важности, и созданная ими новая опасность для империи повлияла на ход событий мирового значения: начало первого крестового похода. В черноморских степях Печенегов сменили враждовавшие с ними их сородичи – Половцы, известные у западных историков под именем Куманов. Они остались в обладании территории от Дона до Дуная в течение столетия, до появления на их месте Татар. Смена кочевников не отразилась, по-видимому, на положении Херсона и других поморских культурных местностей. Половцы пользовались Херсоном, как рынком для сбыта невольников и сырых продуктов своего хозяйства и приобретения тех изделий и продуктов, которыми их мог снабдить культурный центр, имевший достаточно времени, чтобы приспособиться к потребностям и вкусам кочевого населения. Одно известие от половины XII века говорит нам о дани, которую взимали Половцы с городов побережья. Быть может, то была не дань, а откуп от угрозы грабежа во время их набегов. Существенно повлияли Половцы на судьбу русских владений на Боспоре. Они явились грозной и могучей преградой для сношений Руси с Тмутараканью. До конца XI века русским князьям удавалось пробиваться через половецкие вежи до берегов синего моря, но под 1094 годом в нашей летописи в последний раз помянута Тмутаракань, а в последующее время походы воинственных князей Северщины не достигали местности дальше Дона и Донцы, путь к морю был закрыт и остался таким на долгие века. Певец «Слова о Полку Игореве» знает о том, что готские девы звенят русским золотом, он помнит «Тмутараканского болвана», но это золото проходило через руки Половцев и близ «болвана» не мог уже водрузить свой стяг русский князь, чтобы оттуда восстановить бранную славу Мстислава и Ростислава…
