Прошедшие лабиринт - [14]

Дважды щелкнул замок — кажется, вместо того, чтобы отпереть дверь, уборщица ее заперла. Вот она пробует ее открыть — заперто. Сергей услышал, как она бранилась. Потом ключ снова стал поворачиваться в замке. Сейчас она сюда войдет! Сергей лихорадочно огляделся — впереди была дверь, но за ней — уборщица. Сзади стена. И подоконник…

— В окно! — догадался Сергей. — Благо оно не закрыто и первый этаж…

Рывком Сергей перемахнул через подоконник и уже со двора увидел, как вошла уборщица. Еще ему показалось, будто он увидел в лаборатории какого-то мальчишку — стриженого, в пятнах зеленки. Но решил, что это ему почудилось и, засунув ненужную теперь клетку в груду старых коробок, поспешил удалиться.

5

Весь этот день Сергей добросовестно посвятил своим служебным обязанностям. Сначала, воспользовавшись свободной парой, он наконец закончил отчет о пористости кондитерского теста. Потом еще два часа он вел лабораторные работы у третьего курса. И чем дальше, тем сильнее была надежда, что крыс все-таки не обнаружат. По крайней мере, сегодня. А там, даже если и обнаружат, то вряд ли кто-нибудь догадается, что это он, Сергей, принес их в институт. Ведь сам институт — учебный, по будним дням туда столько народа приходит, что вахтерше за всеми не уследить. Кому придет в голову подумать на Сергея? Оба лабиринта разобраны и лежат теперь у него в сейфе. Клетку он спрятал, корм выкинул — чего ему бояться? Так Сергей пытался убедить сам себя, но на душе все же было неспокойно. Он корил себя за то, что сбежал из лаборатории (как вор, как последний трус — через окно!), досадовал, что придется теперь начинать все с начала (и что он скажет Антону?..) Да и при мысли о том, что вот он набедокурил, а теперь прячется, тоже становилось неловко.

Возня со студентами отвлекла его от грустных мыслей, но ненадолго. И когда из соседнего коридора вдруг послышался истошный женский визг, он сразу понял, что без крыс тут не обошлось и что его оплошность не прошла для кого-то даром.

Виновником возникшего переполоха была маленькая шустрая крыса с коротким хвостом и умными красными глазами. Ее поймали, когда она, стащив из буфета эклер, пыталась скрыться с места преступления. Она бы и скрылась, если бы на помощь запаниковавшей буфетчице не пришел первокурсник Сотников. Для него, ходившего когда-то на станцию юннатов, поймать крысу не представляло особого труда. Затем, когда скандал малость поутих, а лаборантки, поднявшие визг, успокоились и даже согласились вернуться обратно, переполох возник в другом крыле здания, и виной тому была крупная крыса, судя по всему, уже немолодая. Обнаружила ее Валечка — привлекательная женщина лет тридцати пяти, работавшая над хозрасчетной темой по подбору оптимальной толщины коржей торта «Наполеон». Нахальная крыса облюбовала именно этот самый торт, который она и изгрызла, не обращая никакого внимания на Валечку. На помощь Валечке пришел третьекурсник Никаноров, попытавшийся прихлопнуть крысу шваброй. Но крыса, ловко увернувшись от швабры, укусила Никанорова за ногу и бросилась бежать, норовя прошмыгнуть в какой-нибудь закоулок.

Крысу ловили минут пятнадцать, но безуспешно: она добралась до входной двери и благополучно скрылась в институтском дворе. Потом еще долго успокаивали Валечку и перевязывали рану пострадавшему Никанорову.

Скандал постепенно сошел на нет, но разговоры о дневном происшествии не прекращались. Кто-то предполагал, что все это было дурацкой шуткой студентов, хотя первое апреля уже давно миновало. На это Никаноров заявлял, что если он отыщет шутника, тот вернется домой не иначе как на костылях. Другие считали, что крысу подбросил кто-то из посетителей. Кое-кто даже припоминал, что видел в институте стриженого мальчишку…

— Нет, это свинство! — донесся вдруг из-за стенки гневный голос Прохорова. — На минуту отойти нельзя! Что? Значит, это крыса сделала? Нет, это сделала свинья! Двуногая свинья, которая еще осмеливается считать себя интеллигентным человеком!

Оказывается, у Прохорова исчез рогалик. Причем не какой-нибудь, а тот самый рогалик с идеально загнутыми концами, над которым Прохоров работал весь день. Рогалик исчез часа через полтора после того, как была поймана буфетная крыса, поэтому в краже рогалика Прохоров подозревал сослуживцев.

Прохоров рвал и метал, а Сергей опять терзался угрызениями совести. О чем же он вчера думал? Почему сразу не догадался, что негде ему держать этих крыс и что лучше пусть они останутся у Антона? Потерял тогда голову и вот, пожалуйста, съеден эклер, у Валечки крысы сожрали торт, у Прохорова исчез рогалик. Вдобавок ко всему, укушен Никаноров, теперь его ждут уколы от бешенства и другие весьма неприятные процедуры. И что хуже всего — одна крыса до сих пор еще где-то гуляет. Но кто? Сергей догадывался, что маленькая шустрая крыса — это Сократ, а крупная и своенравная (как охарактеризовал ее Никаноров) — скорее всего Наполеон. В таком случае получалось, что на свободе оставался Тито. Но почему именно Тито удалось остаться незамеченным дольше всех? Не пропади у Прохорова рогалик, можно было бы еще предположить, что он все это время проспал где-нибудь в подвале. Но ведь рогалик-то — определенно его лап дело. И он единственный из всех троих остался незамеченным. Как же так? Случайность? Или… Неужели все-таки брейнорин подействовал?