Прощённые долги - [35]

– Вы, надеюсь, понимаете, что Антон начал употреблять наркотики? – спросил Озирский, снова чиркая зажигалкой.

– Да, я ещё не маразматик. – Аверин так и посасывал свою трубку.

– И вы пришли к выводу, что раз ваш сын связался с наркоманами, его могут знать какие-то знакомые Андрея Озирского? Так? – Грачёв вцепился в Аверина, как клещ.

– Да, так. К тому же, я посоветовался… Вернее, мне посоветовали. Сам я нахожусь в полной прострации, как вы понимаете.

– Кто посоветовал? – сразу сделал стойку Грачёв.

– Девушка… Дай Бог память! Кажется, Лиза Сазонова.

– Это девушка Антона? Сколько, кстати, ему лет? – Грачёв вёл уже настоящий допрос.

– Девятого сентября исполнилось семнадцать… Если исполнилось, конечно. – Аверин болезненно поморщился и отложил трубку.

– Так, а что это за Лиза Сазонова? Они давно ходили вместе? Вы в курсе? – помог Грачёву Озирский.

– Я её раза два здесь видел. Правда, они сразу же вместе с Антоном покидали квартиру, как только я появлялся на пороге. Антон говорил, что Лиза меня стесняется.

– Не типично для современной молодёжи, – заметил Андрей, обмахиваясь картонной папкой, взятой со стола профессора. – Как она выглядит, эта самая Лиза?

– Обыкновенно. – Аверин не понимал цели этих расспросов. – Чёрненькая, волосы гладко причёсаны, сзади хвост. Мой сын блондин, так что Лиза как раз в его вкусе.

– Она похожа на шлюшку? Ну, там, мини-юбка, вызывающая косметика, ажурные колготки? – продолжал сыпать вопросами Всеволод. – Поверьте, это очень важно, иначе я бы не стал тратить время.

– Что вы! Лиза действительно ходит в «варёных» джинсах, но красится весьма умеренно. Разноцветные резинки носит на волосах, как маленькая девочка. У неё такой болезненный вид, она мёрзнет всё время. В августе жара была, до самой осени, а она ходила всё время с длинным рукавом…

Всеволод с Андреем переглянулись, но Аверин не обратил на это внимания. Потом Грачёв снова нарушил молчание.

– Поскольку речь идёт о жизни вашего сына, постарайтесь вспомнить следующее. Как вы встретились с Лизой последний раз, и почему вдруг возникла идея обращаться к Андрею?

– Лиза пришла ко мне вчера вечером. Она была очень напугана, вся дрожала. Попросила прощения на неурочный визит и расплакалась. Потом сказала, что запомнила меня, когда была здесь с Антоном, хотя сын нас друг другу не представлял. Сообщила, что ей пришло письмо. Там сказано, будто Антоша живой и находится в руках преступников. Показала листок. Точно такое же, как у меня, и насчёт милиции то же самое. Лиза просила меня что-нибудь придумать, но я оказался не в состоянии логически мыслить. Всё в голове перемешалось. Я показал Лизе свою записку, и мы оба стали искать выход из положения. Только у неё кляксы не было. Там было написано: «Антон просит спасти». Потом Лиза вдруг вспомнила, что Антон упоминал имя Андрея Озирского. Якобы он помог разыскать украденные вещи и ценности. Я подтвердил, что так оно и было. Тогда Лиза заметила, что вы помогли одному из её знакомых ребят. Имя, правда, не назвала, да я и не спрашивал. Она робко предложила: «Знаете, давайте обратимся к нему! Ведь у Андрея везде глаза и уши. Секретов от него быть не может». Очень просила не звать милицию. Мол, раз дали такое предупреждение, нельзя не подчиниться. Ей тоже пришла мысль дать его карточку в программу. Я сейчас принесу вам фото. – Аверин поднялся и ушёл в другую комнату.

Озирский искоса взглянул на Грачёва просветлевшими глазами:

– Девица подозрительная, как ты считаешь?

– На все сто. Только не надо старика пугать.

– Что бы там ни было, а спасти парня необходимо. Ведь вся семья погибла в один момент. – Андрей замолчал.

Николай Николаевич вошёл, покашливая, в кабинет, с нежностью дунул на фотографию и передал её Озирскому. С цветной фотографии смотрел юноша с румяным симпатичным лицом. На лоб свисали пепельные густые волосы, а на распахнутой груди виднелась иконка на цепочке. Сфотографирован Антон было явно на даче, той самой…

– Цветной ведь даже лучше, правда? – спросил Аверин. – Подойдёт вам?

– Да, отличный снимок, – согласился Озирский. – Я его покажу, может, кто-то и откликнется. – Он спрятал карточку во внутренний карман куртки. – А теперь нам пора. Я вас разыщу, когда будут результаты. Смотрите сегодня телевизор – там будет фотография Антона.

Они встали с кресел и направились к двери. Всеволод, надевая макинтош, спросил:

– Лиза не говорила, где она живёт?

– Нет. Я как-то, знаете, не спрашивал. Она очень запыхалась, когда прибежала ко мне, – вспомнил Аверин.

– Ладно. – Грачёв пожал хозяину руку. – Я понимаю, что утешать вас кощунственно, но всё-таки прошу надеяться на лучшее. Если ваш сын жив, мы постараемся его выручить. Для всех остальных я остаюсь журналистом, который охотится за сенсациями. По крайней мере, вы должны говорить, если кто спросит, именно так. – И Всеволод первым вышел на лестничную площадку. По привычке он осмотрел лестницу, прослушал, нет ли подозрительных звуков, но ничего не обнаружил.

– Вы не смотрите, что Севке только тридцать. Он – профи высокого класса. – Озирский тоже обменялся с Авериным рукопожатием. – Успокойтесь хоть немного, иначе не выдержите. – Андрей тепло улыбнулся и посмотрел профессору в глаза. – Я сделаю всё для того, чтобы спасти Антона. Можете быть спокойны – мне обычно везёт…