Прощай, Жаннет - [29]

– Еще!

На этот раз на щеке остались белые следы. Она улыбнулась.

– Ты ведь меня любишь, папа? – спросила она. Он громко расхохотался.

– Ты моя маленькая шлюшка, – сказал он.

– Да, – прошептала она. – Да. Ты всегда это знал. Именно такой я и хотела быть.

Ей не пришлось возвращаться в маленькую комнату. Она спала в большой постели Мориса, с ним и Джерри. Однажды утром она проснулась и зажмурилась от яркого дневного света.

Морис, уже одетый, стоял возле кровати.

– Твоя мать вчера выписалась из больницы, – сказал он. – Джерри отвезет тебя домой.

– Я не хочу ее видеть, – сказала Жаннет.

– Тогда придется вернуться в школу.

– А здесь мне нельзя остаться? – спросила она. Он покачал головой.

– Нет. Если ты не вернешься в школу, возникнет много ненужных вопросов.

– Я хочу остаться с тобой, – возразила Жаннет.

– Нельзя, – сказал он и, сунув руку в карман, достал связку ключей. – Но я сделал для тебя дубликаты ключей. Через месяц пасхальные каникулы. Ты можешь сюда приходить, и, если нас не будет дома, откроешь дверь своими ключами.

В тот же день она поездом вернулась в Женеву.

Был конец апреля. Солнце уже село, когда вымотанный до предела Жак упал в кресло в большой, уставленной цветами гостиной. Он посмотрел на Таню и Иоганна.

– Мертвецки устал. Рад, что все позади. Иоганн кивнул.

– Мне кажется, пресс-конференция прошла удачно.

– Хорошо, что мне пришла в голову идея устроить ее здесь, в доме, – сказал Жак Тане. – Мне кажется, всем понравилось, в этом было что-то личное. Салоны и гостиницы всем уже обрыдли.

– Как ты думаешь, им понравился предварительный показ моделей Шики? – спросила Таня.

– Если судить по тому, что я слышал, они в восторге, – ответил Жак. – Теперь все заявятся на показ коллекции. Они восприняли сегодняшний день как серьезную заявку.

– Шики уже уехал?

– Да, – ответил Жак. – Исчез вместе с последним репортером. – Он поднялся. – И мне давно пора: тебе надо отдохнуть, завтра у нас будет тяжелый день.

– Я тоже пойду, – сказал Иоганн. – Примите поздравления.

Таня улыбнулась.

– Для поздравлений рановато. Подождем до показа коллекции.

– Я больше не волнуюсь, – сказал Иоганн. – Все будет в порядке.

Она проводила их до дверей, поцеловав на прощание, потом повернулась и стала подниматься по лестнице. К ней подошел Анри.

– Мадам, – нерешительно начал он.

– Да?

– Мадмуазель Жаннет у себя в комнате.

– Жаннет? Здесь? – удивилась она. – Почему вы мне раньше не сказали?

– Она приехала, когда пресс-конференция уже началась, и просила вас не беспокоить.

Не говоря больше ни слова, Таня заторопилась вверх по лестнице. Дверь в комнату Жаннет была закрыта. Она постучала и вошла. Жаннет стояла у окна.

– Доченька! – воскликнула Таня.

Жаннет повернулась к матери. В глазах было отсутствующее выражение.

– Привет, мама, – сказала она тусклым голосом. Таня ошарашенно смотрела на нее. Лицо похудело, под глазами темные круги.

– Жаннет… – спросила она. – Что с тобой? Жаннет стояла, как зомби. Но она не побоялась встретиться с матерью взглядом.

– Я беременна.

– Нет, – прошептала Таня. – Нет.

– Да, мама.

Таня попыталась обнять ее.

– Моя бедная девочка.

Но Жаннет уклонилась от объятия.

– Я больше не твоя бедная девочка, мама.

– Почему ты мне не позвонила? Не отвечала на мои звонки? – спросила Таня.

– Что бы это изменило? – Жаннет пожала плечами. – Ты бы все равно родила этого ребенка.

– У тебя есть сестра, Жаннет.

– И у моей сестры будет еще сестра, – сказала Жаннет.

Таня не сводила глаз с дочери.

– Не понимаю.

– Не строй из себя дурочку, мама. – Мы с тобой забеременели от одного и того же.

– Но это невозможно! – воскликнула Таня.

– Разве, мама? Когда ты была в больнице, Морис приехал за мной в школу и увез в Париж якобы, чтобы увидеться с тобой. Но он так и не пустил меня в больницу.

Вместо этого я неделю прожила у него в квартире, а в день твоей выписки вернулась в школу.

– Морис? – В голосе Тани звучало неподдельное изумление. – Я не верю, что он мог так поступить.

– В самом деле, мама? – Жаннет открыла маленькую сумку, вынула связку ключей и швырнула их на столик. – Он даже дал мне ключи, чтобы я могла ими воспользоваться, когда приеду на пасхальные каникулы.

Таня посмотрела на ключи, потом на дочь. По щекам покатились слезы.

– Почему ты не дала мне возможности поговорить с тобой? Почему? Я рассказала бы тебе, что Морис вовсе не отец Лорен. Я не позволяла ему касаться меня со дня нашей свадьбы.

– Ты лжешь, мама.

– Это правда, – твердо сказала Таня. – Только взгляни на сестру, и сама все поймешь. Она беленькая, с голубыми глазами. Как ты думаешь, почему Морис подает на развод, обвиняя меня в супружеской измене? В течение многих поколений в его роду не было голубоглазых и светловолосых детей.

Жаннет не сводила с матери глаз.

– Я не знала этого, мама. Никто мне не сказал.

Таня глубоко вздохнула. Она чувствовала, как душа ее каменеет.

– Теперь это не имеет значения, – сказала она. – Что сделано, то сделано. Надо думать о завтрашнем дне. Прежде всего мы пойдем к доктору Пьеру.

Неожиданно Жаннет разрыдалась.

– Мама, – воскликнула она, – ужасно, что все так вышло.

Она кинулась к матери, они обнялись, прижались друг к другу заплаканными лицами и долго стояли молча, пока совсем не стемнело.