Прощай, молодость! - [63]

– Я бы не называл это иллюзией, – немного напыжился Понтонор. – Это некое свойство организма, присущее сотрудникам «Ад Инкорпорейтед».

– Знаете, господин Понтонор, ваша организация вызывает у меня все больший интерес. А не могли бы вы сейчас показать мне этот фокус?

– Вы же адвокат, господин Хокк, я прошу вас быть точнее в выражениях! Это не иллюзия и не фокус! Это свойство организма…

– Да-да, разумеется, приношу свои извинения! Но не будете ли вы так любезны, не продемонстрируете ли сейчас это, присущее вам, как сотруднику «Ад Инкорпорейтед», свойство становиться невидимым? Или это слишком сложно и вам требуются какие-то серьезные приготовления?

– Ничего сложного тут нет, – проворчал Понтонор, исчезая. – Обычный биохимический процесс.

– Э?

Реджинальд несколько секунд смотрел на пустое кресло. Потом встал, подошел и поводил рукой над сиденьем. Пощупал спинку и огляделся по сторонам.

– Мне приходилось читать в научных журналах про телепортацию, – задумчиво сообщил он.

– Вы просили продемонстрировать невидимость, – ответил Понтонор. – Телепортация не имеет к этому никакого отношения.

– Так вы здесь? Вы никуда не исчезли?

– Разумеется, я здесь. Я просто покинул видимую часть спектра, – младшему демону вдруг очень захотелось похулиганить, и он дотянулся до стоящей на столе чернильницы: – Вот, хотите я сейчас чернила вылью?

– Нет, не стоит, – Реджинальд быстро перехватил парящую в воздухе чернильницу. – Но как же так? Вас не только не видно, но вы и не… я вас не ощущаю! Дайте мне руку!

– Пожалуйста, – Понтонор пожал требовательно вытянутую вперед ладонь адвоката. – Чувствуете?

– Да. Но при этом… – Хокк вернул чернильницу на место и попробовал накрыть ладонь Понтонора левой рукой. – Нет, так не чувствую!

– Это немного сложно для восприятия, – посочувствовал Понтонор. – Вы ощущаете, когда я касаюсь вас, но сами до меня дотронуться не можете.

– Разве такое возможно?

– Я же сказал, биохимия. Повинуясь приказам мозга, молекулярные цепочки перестраиваются определенным образом, что позволяет моему организму работать в несколько непривычном для вас режиме. Мне трудно объяснить все в подробностях, вы недостаточно подготовлены. Да и зачем? Лишние знания, лишние мысли – они, поверьте моему опыту, до добра не доводят.

Поскольку адвокат не ответил, Понтонор кашлянул и осведомился:

– Вы позволите мне принять обычный вид? Не то, чтобы для меня затрудняло сохранять невидимость, но знаете, все мы привыкаем к определенному образу, наиболее комфортному.

– Да-да, пожалуйста, – встрепенулся задумавшийся Реджинальд. И тут же, глядя на проявившегося около стола демона, уточнил: – То есть, вы могли бы оставаться вот таким, невидимым и неосязаемым, сколько угодно?

– Сколько необходимо, – мягко поправил его Понтонор, снова усаживаясь в кресло. – В своем обычном виде я нравлюсь себе больше.

– Я вас понимаю, мне бы, наверное, тоже быстро наскучило разгуливать невидимым, – Реджинальд неуверенно протянул руку и произнес с непривычно-просительной интонацией: – Вы позволите?

– Щупайте, – добродушно разрешил Понтонор. – Хотите пиджак, хотите меня самого. Я весь он тут, убеждайтесь.

– Благодарю вас, – Хокк ограничился тем, что слегка коснулся синего рукава. – Действительно, вы весь тут. Что ж, должен признаться, что возможности сотрудников компании «Ад Инкорпорейтед» производят на меня все более серьезное впечатление. И это приводит нас ко второму вопросу, по которому я хотел вас вы… – Он покосился на мгновенно насупившегося Понтонора и кашлянул. – Кхм. Ко второму вопросу, по которому я хотел с вами связаться.

– Я вас слушаю, – ровным голосом откликнулся Понтонор. Похоже, утомительный старикашка придумал какую-то новую пакость.

Реджинальд откинулся на спинку кресла и, таким же ровным голосом, закончил:

– Пожалуй, я готов присоединиться к сотрудникам вашей организации.

– Ну что ты так разогнался? – пропыхтел Длинн, привыкший передвигаться по бесконечным коридорам компании неторопливым шагом. – Можно подумать, по делу торопишься.

– Вот именно, тороплюсь! – Кренн прибавил шагу. – И ты, между прочим, тоже. Давай, шевели копытами, а то опоздаем!

– Куда? Бар круглые сутки открыт.

– А библиотека только до семи.

– В библиотеку-то нам зачем?

– За литературой по религии Сельны. Основное-то задание у нас какое? Насаждать грехи и пороки. А для этого надо знать, что в этом мирке считается грехом, а что добродетелью!

– Это ты после работы на Кранце таким умным стал? – хихикнул Длинн, перейдя на мелкую рысцу. – Когда твой объект в святые произвели?

– Ну! Кто же знал, что у них воровство – главная добродетель, а ослы, вообще, идут по высшей категории? Нет, с тех пор я без теоретической подготовки никуда не суюсь. И тебе не советую.

– Да я и не спорю. Конечно, лучше подготовиться. Возьмем в библиотеке пару книжек, а уж потом в бар.

Книги они взяли без проблем, а вот в баре оказалось слишком много народа. Шум стоял такой, что вести серьезный разговор было невозможно.

– Сейчас я затарюсь, – крикнул Кренн приятелю, – и пойдем отсюда!

Он ловко ввинтился в толпу, окружающую стойку и, через минуту, вернулся, крепко держа в каждой руке по две бутылки.