Прощание с веком - [22]

Через неделю я зашел в редакцию проститься с Владимиром Андреевичем. По дороге попал под дождь.

— Повесьте плащ, пусть подсохнет, — сказал Мезенцев, — а халат снимите, это нашей уборщицы…

Под халатом я увидел портфель.

До чего же причудлива человеческая память! В популярной медицинской энциклопедии сказано:

«Память — способность к запечатлению, сохранению и последующему воспроизведению (или узнаванию) того, что мы раньше воспринимали, переживали или делали».

Психологи различают двигательную память, связанную с запоминанием движений, образную (зрительную, слуховую, осязатальную), словесно-логическую и эмоциональную. Выделяют также произвольную я непроизвольную память. Если человек задается целью запомнить что-то, он вводит в действие произвольную память. Если же запоминание происходит «между делом» — память непроизвольная. И вот что характерно: человек, обладающий великолепной произвольной памятью, может иметь никуда не годную непроизвольную.

А рассеянность… Ох уж, эта пресловутая профессорская рассеянность, сколько анекдотов она породила!

Профессор замечает, что начал хромать.

— Ничего удивительного, — успокаивает жена, — ты же одной ногой идешь по тротуару, а другой по мостовой!

Профессор забивает в стену гвоздь. Гвоздь не забивается. Профессор обнаруживает, что гвоздь обращен шляпкой к стене.

— Досадно, — говорит ученый, — гвоздь, оказывается, не от той стены!

Человеческая память неразрывна с мышлением. Но взаимоотношения их очень сложны. «Все жалуются на память, — заметил Ларошфуко, — но никто не жалуется на разум».

Где она, грань между мудростью и чудачеством, профессионально отточенной памятью и рассеянностью? Наука связывает механизм запоминания и мышления с биоэлектрическими процессами в мозгу и нервах. Но еще никто из ученых даже при помощи электронного микроскопа с увеличением в миллион раз не выявил структурных различий между мозгом гения и мозгом кретина, «нормального» человека и шизофреника. Знать, слишком тонка инфраструктура мозга, чтобы ее можно было препарировать современными средствами. Мать муз, покровительница наук и ремесел богиня памяти Мнемосина из древнегреческой мифологии еще не раскрыла своих тайн. Хорошо известны поэтические строки:

«Лицом к лицу

Лица не увидать.

Большое видится на расстоянье».

Вероятно, человек еще не прошел расстояние, необходимое, чтобы увидеть самого себя.

Послесловие к главе.

Вот уже почти полвека читаю лекции студентам, причем мой «ассортимент» включает шесть различных дисциплин, которые от семестра к семестру тасуются, словно игральные карты.

С того памятного дня, когда студенты подшутили над начинающим «профессором», утащив у него из-под носа кафедру, я дал зарок не пользоваться какими-либо шпаргалками. Все только наизусть! Отсюда вывод, что у меня до сих пор приличная произвольная память. А непроизвольная — хуже не бывает — могу заблудиться в трех соснах.

И еще один зарок дал я себе: как только почувствую, что произвольная память «пробуксовывает», сложу профессорские регалии…

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Анатомия интеллекта

Могучий ум… всегда равно и неустанно деятелен; зорко различает далекое, словно оно у него перед глазами; охватывает и постигает воображением грандиозное; видит и понимает мизерное; мыслит смело, широко, дельно… и благодаря

этому нередко обнаруживает истину, скрытую под таким густым покрывалом, что другим она незрима.

Франсуа де Ларошфуко (1613–1680)

Последнее время мы все чаще произносим слово «интеллект» и все реже — «ум». Любопытное наблюдение: в дореволюционном энциклопедическом словаре Брокгауза и Эфрона об интеллекте сказано предельно кратко: «Интеллектъ — см. Умъ». К сожалению, выполнить это указание невозможно: до ума дело не довели, так как в связи с революцией выпуск словаря прекратился на букве «О».

В последнем, третьем издании Большой советской энциклопедии уму уделено всего пять строк, зато интеллекту — почти целая полоса.

Между тем, если слово «интеллект» перевести с латинского языка на древнегреческий («нус»), а с древнегреческого на русский, то получится как раз «ум». Но мы почему-то предпочитаем называть человека (если он, конечно, того заслуживает) интеллектуалом, а не умником. Да и само слово «умник» приобрело в наших устах некий уничижительный оттенок. Создается впечатление, что современный человек стесняется своего ума, зато гордится интеллектом.

Причина, возможно, в том, что прогресс точных наук убедительно продемонстрировал большую объективность количественных оценок по сравнению с качественными. Количество информации, содержащейся, допустим, в этой книге, мы можем легко и точно выразить в двоичных единицах — битах. А вот качество той же информации оценить труднее. Один умный человек книгу расхвалит, второй — разругает, третий останется к ней равнодушным.

Так вот, ум, по-видимому, был и остается качественной категорией, а интеллект, обособившись, постепенно превращается в количественную.

Франсуа де Ларошфуко, давший эпиграф этой главе, в своих «Размышлениях на разные темы» классифицировал типы ума. Наряду с упомянутым в эпиграфе «могучим умом» он выделяет «изящный ум», «ум гибкий, покладистый, вкрадчивый», «здравый ум», «деловой ум», «ум корыстный», «ум веселый, насмешливый», «тонкий ум», «ум пылкий», «ум блестящий», «мягкий ум», «ум систематический» и даже «изрядный ум». Словом, сколько голов, столько и умов. Но какая голова умнее?