Прощание с плейбоем - [21]

Вскоре Мирослава уже знала, что такие родственники имеются, но не со стороны Артема, а со стороны его жены. Еще не старый отец, два брата и шурин.

– Прекрасно. Именно с них я и начну, – сказала Мирослава.

– Мне поехать с вами? – спросил Морис.

– Если хочешь.

– Хочу.

Когда машина выезжала из ворот, Дон смотрел ей вслед, недовольно помахивая хвостом. Кот никак не мог уяснить, почему хозяевам не сидится дома. Ведь дома так хорошо! Тем более у них есть большой красивый сад, где можно гулять часами. Так нет же! И особой неуемностью к отлучкам из дома отличалась его любимая хозяйка, которую ему хотелось видеть ежечасно, а если быть абсолютно точным, то ежеминутно. Кот тихо вздохнул. Забрался на крыльцо и стал тщательно умываться.

Когда детективы въехали в город, Морис спросил:

– Звонить не будем?

– Куда?

Он пожал плечами.

– Номера сотовых можно узнать у Шуры.

– Нет, не будем, – ответила Мирослава. – Давай начнем с отца. Он работает вахтером на складе, и если нам повезет и будет его смена, то мы сможем поговорить с ним прямо сейчас.

Морис не стал возражать. Адрес склада, где работает отец Солодовниковой, он помнил наизусть, поэтому сразу поехал туда.

Машину они оставили на стоянке и пошли пешком. Не было нужды светить «Мерседес» перед простым сторожем. Во-первых, чтобы не настроить человека сразу против себя, а во‐вторых, чтобы не действовать на нервы всем входящим и выходящим из склада.

Отец вдовы Солодовникова Иван Петрович Решетников встретил их хмурым взглядом и, не здороваясь, процедил сквозь зубы:

– Чего вам еще от нас надо?

– Мы не из полиции.

– Тем более!

– Мы частные детективы и хотим установить, кто именно убил Шиловского.

– К сожалению, не я, – ответил Иван Петрович.

И Мирослава поняла, что он и впрямь сожалеет, что это не его рука покарала убийцу зятя, оставившего его дочь вдовой, а внуков сиротами.

– Простите нас, Иван Петрович, – сказала Мирослава, – но мы вынуждены установить истину.

– Да кому она нужна, ваша истина?! – закричал мужчина. – Вы покрываете убийц и насильников, если у них есть деньги!

– Не мы, – тихо проговорила Мирослава.

– Но такие, как вы! За что воевал мой дед, за что всю жизнь горбатился мой отец и я сам? Чтобы такие, как вы, безнаказанно убивали наших детей?! Ненавижу!

– Морис, идем. – Мирослава потянула Миндаугаса к выходу.

Уже на улице она сказала:

– Ясно, что это не он. – И, тяжело вздохнув, добавила: – Господи, как мне его жалко.

– И что, мы теперь будем искать братьев?

– Будем, – твердо ответила Мирослава. – Братья могли и не информировать отца.

– Между прочим, братья могут нам и накостылять, – предупредил Миндаугас.

– Будем надеяться, что до этого не дойдет, – приободрила его Мирослава.

– «Надежды юношей питают», – пробормотал себе под нос Морис.

Когда они отъехали на приличное расстояние от склада, Мирослава сказала:

– Я знаю, на каком заводе работают братья и когда заканчивается их смена, но я понятия не имею, как они выглядят, и, даже если они похожи на своего отца, в потоке людей мы их не узнаем.

– Что же делать? – спросил Морис.

– Придется ехать к ним домой.

Морис вздохнул.

– Мне и самой не хочется, – согласилась Мирослава, – но я прикидывала и так, и эдак, выстраивала всевозможные версии, некоторые просто фантастические, но все сходится на том, что Шиловского могли убить только из-за мести.

– Но ведь после того, как он сбил Артема Солодовникова, прошло больше года. Если это месть, то почему так долго ждали?

– Шура тоже задавал мне этот вопрос. Ты же знаешь, как говорят итальянцы: месть – это блюдо, которое подают холодным.

– Так то итальянцы, – протянул Морис.

– Для того чтобы убить человека не в состоянии аффекта, нужно подготовиться и все хорошо рассчитать, – задумчиво проговорила она.

– И вы считаете, что план был разработан не одним человеком?

– Разработан, может быть, и одним, но вот для его воплощения, думаю, ему потребовалась сообщница.

– И это жена Солодовникова?

– Пока не вижу другой кандидатуры.

– Если ваша версия рассыплется, что вы будете делать?

– Придется переключиться на Варвару Пушкарскую. Хотя мне не верится, что кто-то решился мстить за эту девочку.

– А если жениху все-таки удалось узнать правду?

– За гранью вероятного.

– Откуда такая уверенность?

– Послушай, Морис, не лезь вперед батьки в пекло! По-моему, Наполеонов дурно на тебя влияет.

– Еще запретите ему появляться у нас под предлогом того, что он меня «плохому научит», – улыбнулся Морис.

– Запрещать я вам обоим ничего не буду. Но сначала отработаем версию о причастности к убийству Шиловского кого-то из Солодовниковых.

– С кого начнем?

– С шурина.

– С кого?!

– С мужа сестры жены Артема.

– Он-то с какого боку?

– Его жена – сестра Солодовниковой, и она вполне могла уговорить мужа отомстить за супруга своей сестры.

– Ну, да, – с сомнением протянул Морис.

– Ты еще не знаешь силу кукования ночной кукушки.

– Какой еще кукушки? – не понял Морис.

– У нас так говорят – ночная кукушка дневную перекукует, подразумевая под ночной кукушкой жену.

– А кто же тогда дневная кукушка? – спросил Морис.

– Свекровь, – фыркнула Мирослава.

– Как у вас, у русских, все сложно, – вздохнул Морис.