Прощальный поцелуй - [82]

Она взяла руку Роз в свои ладони, а самоуверенная интонация сменилась озабоченностью:

– Вы возбуждаете Доминика, Роз. Вы сводите его с ума, интригуете его. Вы для него такая же экзотика, как джунгли, и при этом так же знакомы ему, как живущая по соседству девушка; уверяю вас, это чрезвычайно пьянящее сочетание. Но все же вы слишком разные, так что этого недостаточно. Ну вот скажите, вы общаетесь с его друзьями?

– С кем, например?

– С его друзьями! С этими людьми!

– Ну, мы с ними видимся, – сухо ответила она.

– Изредка, время от времени, насколько я знаю.

Роз понимала, что им обеим хорошо известно: происходило такое всего несколько раз.

– Роз, существует разница между союзом противоположностей и несовместимостью партнеров. Доминик разделяет два своих мира, вас и их, потому что знает, что вы не сочетаетесь. Он никогда не откажется от своих друзей, поэтому его решение – разделить вас. Но это не может быть ничем другим, кроме как лишь временным решением. В какой-то момент ему все равно придется выбирать. И даже если он выберет вас – а я подозреваю, что именно так и будет, – какая-то его часть навсегда останется обделенной и недовольной этим. С вашими друзьями, полагаю, произойдет то же самое. Разве им захочется иметь дело с представителем тори в лице Доминика? Конечно же нет, так что, как говорится, «и вместе им не сойтись»[54]. Никогда.

– Мы любим друг друга, и важно только это.

– Неужели? А мне казалось, что вы, как никто другой, не склонны смотреть на мир сквозь розовые очки.

– Виктория, что вы такое говорите? И что вы хотите сказать на самом деле? Что я не должна выходить за Доминика?

– Вы уже назначили дату свадьбы?

– Пока нет.

– Интересно почему? – спросила Виктория и, взяв бокал с шампанским, затерялась в толпе гостей.

* * *

Успокоить Розамунду не смогли даже выпитые один за другим два бокала шампанского.

– Ну что, вечеринка наша удалась, – сказал Доминик, обнимая ее за талию.

Роз кивнула и улыбнулась, стараясь вложить в эту улыбку весь энтузиазм, какой только смогла из себя выдавить. Никаких добрых чувств к Виктории Харборд она больше не испытывала и не могла рассказать своему жениху об их разговоре и о том, как сильно он ее расстроил. В какой-то момент она даже вспомнила тягостный эпизод, который ей пришлось пережить в школе: она несколько недель боялась выступить против девочек, третировавших ее из-за того, что она была слишком непохожей на них и слишком умной. И хотя она могла постоять за себя на спортивной площадке, обидчики отстали от нее только тогда, когда она открыто заговорила об этом и заручилась поддержкой преподавателей и других учеников.

И тем не менее рассказать Доминику о Виктории она не могла. Он любил своих друзей, она знала это и не собиралась отгораживать его от них стеной.

– Слушай, я хотел бы познакомиться с твоими друзьями, – сказал Доминик, беря ее за руку. – Сэм, где твоя Сэм? Я хочу познакомить ее с моим другом Эдвардом.

– Она, наверное, еще в пути, – сказала Роз, обводя глазами зал. Вечеринка началась в 7.30, друзья Доминика собрались к восьми, но никто из тех, кого приглашала Роз, – Сэм, Алекс, Джордж, управляющий кафе, где она раньше работала, и еще трое новых приятелей из Примроуз-Хилл, – пока что не появился.

У нее даже вырвался вздох облегчения, когда она увидела своих родителей, мнущихся у входа, – первых из так по-светски задерживающихся ее приглашенных. Отец был в своем лучшем костюме; у матери на голове было нечто, напоминающее блюдце.

– Мистер и миссис Бейли! – воскликнул Доминик, сжимая Розамунде пальцы, когда они пошли поздороваться.

– Доминик, как здесь красиво! – глядя по сторонам, сказала Валери, едва не лишившаяся дара речи при виде окружающего ее великолепия.

– К сожалению, это все не мое, – сказал Доминик, делая знак, чтобы им принесли напитки.

– В таком случае я хотел бы пригласить вас к себе, чтобы мы в моем кабинете могли поговорить о ваших планах на будущее, – важно произнес Сэмюель, сразу же немного захмелевший от шампанского.

Роз рассмеялась. Она знала, что Доминик и ее отец прекрасно ладят. Когда он явился к ним домой официально просить руки Роз, мужчины вскоре улизнули в паб и вернулись оттуда через три часа, хохоча и переглядываясь, как закадычные друзья. Из-за этого Роз еще больше захотелось выйти замуж за Доминика.

Появилось еще несколько друзей Розамунды, и Доминик, постучав чайной ложечкой по хрустальному бокалу, чтобы призвать всех к тишине, объявил, что хочет произнести речь.

– Подойдите поближе, пожалуйста. Я хочу сказать пару слов.

– Вот это сюрприз! – прогрохотал Зандер откуда-то из задних рядов.

Все засмеялись и полукругом выстроились напротив Доминика и Роз. Он поблагодарил всех гостей за то, что они пришли, и отдельно тех, кто помогал ему в организации торжества.

– Я с детских лет хотел стать журналистом, – сказал он, глядя на море лиц. – Меня всегда завораживали слова и то, что они могут делать. Слова могут заставить вас смеяться или плакать, они могут изменить ваше мнение, подарить вам надежду, сделать вас мудрее. Они, подобно алхимии, способны менять мир. Слова изменили и мою жизнь, – продолжил он, крепче сжав руку Роз. – В один прекрасный день в начале этого года я прочел небрежно написанные на плакате резкие слова, направленные против журнала «Капитал», и сразу понял, что должен познакомиться с их автором. Эти слова привели в мой дом Роз Бейли. А затем еще одно слово сделало меня таким счастливым, каким я не был никогда в жизни. Это было произнесенное ею слово «да».