Пророки - [13]
Проповедь показалась ей довольно скучной. Однако язык у Амоса был подвешен хорошо. Казалось, он прямо-таки не говорит, а поет. И там, на камне, Мэгги увидела его в новом свете. Солнечные лучи, пробравшись сквозь густую листву, облили его темную кожу золотом, а зубчатые тени придали ему вид загадочный, а значит, и сильный. Эсси казалась очень довольной. Вот почему Мэгги пообещала ей, что придет снова. И действительно стала захаживать на поляну, устраивалась в тенечке, где Эсси занимала им место. Пока чаша ее терпения не переполнилась.
Это случилось в тот день, когда Амос вдруг обратился к новой теме, от упоминания которой Эсси потупилась, а Мэгги резко выпрямилась. Осознав, против кого он ополчился — это надо же додуматься! против Этих Двоих! — она всего лишь наградила Амоса суровым взглядом, хотя сама готова была его разорвать.
«Ну вот, — пронеслось у нее в голове, — начинается».
— Это из древних времен, — сказала она ему.
Но он не послушал. Она же не стала ждать, что там еще выскочит у него изо рта. Отняла руку у Эсси, встала и направилась обратно в Большой Дом. Высокая, с поджатыми губами, спина окутана тенью, а на груди пляшут пятна света. И только раз обернулась, чтобы дать понять Эсси, что она тут ни при чем.
На секунду оторвавшись от стола, Мэгги обернулась и снова взглянула на видневшийся за окном хлев.
— Мм… — протянула она вслух.
Были у нее подозрения, что Эсси об Этих Двоих тоже знала, но никогда и словом не обмолвилась. И это правильно, потому как кое о чем не стоит болтать даже с друзьями. Много есть способов спастись от погибели, и один из них — надежно хранить секреты. Выставлять же ценности напоказ равносильно самоубийству. Может, это ей потому так казалось, что она и представить себе не могла, ради чего стоило бы кому-то открыться. Все, что ей когда-либо доводилось любить, отбирали, едва оно успевало появиться. Так было, пока она не подкралась к хлеву и не увидела этих мальчишек, умудрившихся пробудить в ней чувство, от которого ей не хотелось орать.
Мэгги вернулась в кухню, взяла тряпку и вытащила из духовки противень. Печенья подрумянились идеально. Большую их часть она стряхнула в застеленную салфеткой миску и отнесла на стол. А два сжала в кулаке и мяла до тех пор, пока между пальцами не посыпались крошки.
Оглядев комнату, она снова бросила взгляд на стол. Интересно, хватило бы у нее сил его опрокинуть? У Мэгги уже был случай убедиться, на что она способна в ярости. Ухватившись рукой за край, она легонько потянула стол на себя. И пробормотала под нос:
— Тяжелый.
На лестнице раздались размеренные неторопливые шаги. «Пол», — поняла Мэгги. Сейчас войдет в столовую, сядет во главе стола и будет глазеть на нее так, будто ее горести доставляют ему удовольствие. А может, даже поимеет наглость притронуться к ней или начнет молоть языком о том, что его не касается. Эх, если бы только заклинание способно было перерезать ему горло. Но, увы, сделать это можно только руками, и кто знает, хватит ли у нее сил.
— Дерьмо.
Эсси
Конечно, верить в богинь казалось более разумным, и все же Эсси согласилась преклонить колени перед Амосовым потрепанным тубабами господом. Ведь предполагалось, что за это она получит больше еды. Да к тому же этот самый бог возведет стену между нею и бесконечными горестями.
Или, может, не стену. А изгородь, невысокий заборчик вроде того, что поставили вокруг хлева, чтобы скотину держать внутри, а людей снаружи. Заборчика ей вполне хватит. Детская ярость, конечно, изобретательна, ноги у нее коротковаты, а значит, через забор не перебраться. А вот просочиться между досками она может и дурного в этом не видит. Вот кого Эсси напоминали тубабы — детей. Вечно они капризничают, вопят и все ломают, без устали носятся по полям, всюду суют свой любопытный нос, требуют титьку, а угомонить их можно, только взяв на ручки и покачав легонько.
И договориться с ними ни о чем невозможно — не доросли они еще до того, чтобы помнить, а главное, уважать договоры. Любая подпись для них — что каракули в прописях. Однако других гарантий им не предлагали. Вот почему она преклонила колени — прямо так, с белым ребенком, уютно устроившимся у нее на руках. Такая аппетитная, что ни потрепанное платье, ни запыленная кожа, ни растрепавшиеся косички не спасали. Ее учили, что тубабы от нерях нос воротят, но ничего не вышло, тактика не сработала. Пол Галифакс словно проник взглядом подо все слои грязи, не заметил, как исколоты ее пальцы, каждый день, кроме воскресенья, собиравшие для него по сто пятьдесят фунтов хлопка. Зато ее пышные бедра и изящные запястья считал ценной валютой. Эсси знала, купить на них можно все, кроме милосердия.
— Больше этому не бывать. Уж ты мне поверь, — объявил ей Амос на седьмой день после предательства.
А позже, много позже, она доказала свою преданность метлой с ней обвенчанному муженьку, покорно выпачкав землей колени. А все же недоверие внутри осталось. В общем-то, кроме него, у Эсси ничего своего и не было. Скептицизм она и прихватила с собой в тот день, когда Амос послал ее в хлев с сообщением.
— Это вовсе не пирог, это мир, — объявила она Исайе вместо приветствия.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.
На маленьком рыбацком острове Химакадзима, затерянном в заливе Микава, жизнь течет размеренно и скучно. Туристы здесь – редкость, достопримечательностей немного, зато местного колорита – хоть отбавляй. В этот непривычный, удивительный для иностранца быт погружается с головой молодой человек из России. Правда, скучать ему не придется – ведь на остров приходит сезон тайфунов. Что подготовили героям божества, загадочные ками-сама, правдивы ли пугающие легенды, что рассказывают местные рыбаки, и действительно ли на Химакадзиму надвигается страшное цунами? Смогут ли герои изменить судьбу, услышать собственное сердце, понять, что – действительно бесценно, а что – только водяная пыль, рассыпающаяся в непроглядной мгле, да глиняные черепки разбитой ловушки для осьминогов… «Анаит Григорян поминутно распахивает бамбуковые шторки и объясняет читателю всякие мелкие подробности японского быта, заглядывает в недра уличного торгового автомата, подслушивает разговор простых японцев, где парадоксально уживаются изысканная вежливость и бесцеремонность – словом, позволяет заглянуть в японский мир, японскую культуру, и даже увидеть японскую душу глазами русского экспата». – Владислав Толстов, книжный обозреватель.
В основе нового, по-европейски легкого и в то же время психологически глубокого романа Алексея Поляринова лежит исследование современных сект. Автор не дает однозначной оценки, предлагая самим делать выводы о природе Зла и Добра. История Юрия Гарина, профессора Миссурийского университета, высвечивает в главном герое и абьюзера, и жертву одновременно. А, обрастая подробностями, и вовсе восходит к мифологическим и мистическим измерениям. Честно, местами жестко, но так жизненно, что хочется, чтобы это было правдой.«Кира живет в закрытом северном городе Сулиме, где местные промышляют браконьерством.
Юн Фоссе – известный норвежский писатель и драматург. Автор множества пьес и романов, а кроме того, стихов, детских книг и эссе. Несколько лет назад Фоссе заявил, что отныне будет заниматься только прозой, и его «Трилогия» сразу получила Премию Совета северных стран. А второй романный цикл, «Септология», попал в лонг-лист Букеровской премии 2020 года.«Фоссе говорит о страстях и смерти, и он ищет в них вневременной смысл, поэтому пишет отрешенно и сочувственно одновременно, а это редкое умение». – Ольга ДроботАсле и Алида поздней осенью в сумерках скитаются по улицам Бьергвина в поисках ночлега.
Новинка от Эмили Сент-Джон Мандел вошла в список самых ожидаемых книг 2020 года и возглавила рейтинги мировых бестселлеров. «Стеклянный отель» – необыкновенный роман о современном мире, живущем на сумасшедших техногенных скоростях, оплетенном замысловатой паутиной финансовых потоков, биржевых котировок и теневых схем. Симуляцией здесь оказываются не только деньги, но и отношения, достижения и даже желания. Зато вездесущие призраки кажутся реальнее всего остального и выносят на поверхность единственно истинное – груз боли, вины и памяти, которые в конечном итоге определят судьбу героев и их выбор.На берегу острова Ванкувер, повернувшись лицом к океану, стоит фантазм из дерева и стекла – невероятный отель, запрятанный в канадской глуши.