Пророчица - [10]

– А ведь говорили, что это невозможно, – ликовал он. – А я сделал это! Эрика, вот тебе доказательство того, что осознанными, совместными усилиями все же можно остановить грубое мародерство со стороны жадных коллекционеров, у которых ни стыда, ни совести. Контролируя условия, мы можем выращивать совершенно здоровые растения и здесь, в Штатах, а джунгли оставить в покое.

Эрика наблюдала за ним, чувствовала его страсть, парящую в душном воздухе. Она протянула к нему руки и обняла его. Именно это она и любила в Майлзе больше всего – его смелость в борьбе за правое дело.

Порой Эрика задумывалась над тем, насколько изменилась их жизнь с того времени, как, будучи подростками, бросив колледж, они колесили по Соединенным Штатам на «фольксвагене» с запасом психоделических наркотиков, а потом танцевали обнаженными под дождем в Вудстоке. Теперь Майлз был компьютерным магнатом, чье имя красовалось в журнале «Форбс», а прибыль достигала десяти с половиной миллиардов долларов. Хотя никто не знал точного размера электронной империи Хэйверза, журнал «Тайм» написал о нем, как о «ходячем Интернете». Его частная сеть и в самом деле достигала мировых масштабов.

Раздался писк пейджера, висящего у него на ремне. Хэйверз нажал кнопку настенного селектора.

– Да?

– Сэр, вам звонят. Это срочно.

– Кто?

– Не представились, сэр. Звонят из Каира. – Глаза Майлза засверкали. – Хорошо, я возьму трубку здесь. – Он повернулся к Эрике. – Прости, дорогая, но мне придется ответить. Ты не против?

– Ну что ты. Мне в любом случае необходимо вернуться к сегодняшнему меню. – Она поцеловала его в щеку. – Орхидея великолепна.

После того как автоматически закрывающиеся двери сомкнулись у нее за спиной, Хэйверз взял трубку настенного телефона и ввел код.

– Слушаю.

Некоторое время он молчал.

– Обрывок? – переспросил он. – И ты ручаешься, что на нем написано «Иисус»? А еще какие-нибудь обрывки или свитки не были найдены?

Он слушал ответ, а его руки медленно сжимались в кулаки. Он почувствовал знакомый прилив крови и головокружение. Это длилось уже так долго…

Звонок из Тайваня за шесть месяцев до этого: «Я нашел для вас орхидею, мистер Хэйверз, Зигопеталум «Синее озеро», очень редкую, и добраться до нее было нелегко. Законным путем ее вывезти невозможно, выращивать ее рискованно. Она обойдется вам недешево». После этого звонка Майлз не спал сутками. И затем драгоценная луковица прибыла от «садовода из Санта-Барбары». И вот теперь плод его трудов красовался в его оранжерее, фантастический цветок, выращенный исключительно для собственного удовольствия.

– Корзина? – переспросил он тихим голосом, несмотря на то, что сквозь толстые стеклянные стены оранжереи ничего не было слышно. – Чиновникам об этом уже известно? Ясно… Что в этой корзине? Выясни и доложи мне. – Чувства бушевали в нем снова, как и полгода назад. Он подумал: «Именно не в приобретении, а в его предвкушении и заключается истинное наслаждение коллекционера. И еще в опасности. Всегда должен существовать риск».

Он повесил трубку и набрал номер на селекторе.

– Соедини меня с Афинами. Скажи Зику, что мне нужно срочно с ним переговорить.

Ждать не пришлось и пяти минут. Селектор загудел:

– Зик на линии, сэр.

Хэйверз кратко посвятил собеседника в курс дела и добавил:

– Брось это афинское задание и отправляйся в Шарм-эль-Шейх. Поезжай немедленно. Выясни, есть ли какая-либо связь между папирусом и корзиной и были ли найдены свитки. Если были, то я хочу, чтобы они оказались у меня. Добудь их любыми возможными способами, но будь осторожен. И, Зик, свидетелей убирай.

– Алло! Сеньор? – кричала в телефонную трубку Кэтрин. – Я до сих пор пытаюсь дозвониться до доктора Дэниела Стивенсона. Звонок постоянно срывается. Его лагерь находится в… Алло! Алло! – Она уставилась в молчащую трубку. – Только не это!

Когда она вернулась в приемную, мистер Милонас, управляющий в отеле «Айсис», окинул ее пытливым взглядом.

– Не получается, – сообщила она. – Я не могу дозвониться.

Она постояла немного, уперев руки в бедра, покусывая губу и намечая дальнейший план действий.

С того момента, как после взрыва нашли папирус, прошло всего десять часов, но Кэтрин предполагала, что новость о находке уже обогнула земной шар. И теперь, осматривая фойе, она представляла, как повсюду орудуют шпионы, как они сидят, развалившись в ротанговых креслах, и шепчутся, попивая свой турецкий кофе, читают газеты на арабском и французском, спрятавшись за комнатные пальмы. Даже спортсмен, прокативший по фойе аппарат для подводного плавания и направившийся к частному причалу, выглядел для нее подозрительно.

– Звоните, доктор?

Она обернулась.

Своим грузным телом и улыбкой во весь рот Хангерфорд заслонил Кэтрин вид на веранду и изумрудный бассейн, сверкающий в последних лучах садящегося солнца.

– Люди из Департамента культурных ценностей уже в пути, – солгала она.

Тусклые карие глаза Хангерфорда внимательно рассматривали ее лицо. Он подмигнул ей.

– Не сомневаюсь. Может, по бокальчику? Давай отметим находку.

– Я ожидаю звонка.

Его взгляд задержался на ее лице еще мгновение.

– Хорошо. – Смеясь, он отвернулся и отправился в бар, где только что начала выступать девушки, демонстрируя танец живота.