Пророчество орла - [118]
Пока галера неслась к двум сцепленным биремам, подоспевший лекарь осторожно размотал на Макроне окровавленную тряпицу и наложил свежую льняную повязку. Пока он занимался своим делом, катапульты цитадели произвели еще несколько выстрелов, но ни в один римский корабль так и не попали, а либурна Макрона сейчас вообще находилась вне зоны обстрела. Потом метательные машины прекратили стрельбу, чтобы не попасть по наполненным людьми лодкам, двинувшимся во множестве к кораблям. Кто-то сообразительный приказал им не приближаться к судам, на борту которых уже полыхали пожары или шел бой, а высаживаться на стоявшие на якорях, еще не захваченные римлянам корабли и готовить их к сражению. Когда все эти суда со множеством разъяренных, жаждущих мести людей на палубах обратятся против эскадры Макрона, у них будет преимущество два к одному. Нужно было что-то делать, чтобы улучшить свои шансы.
Заметив поблизости оптиона корабельной пехоты, Макрон подозвал его:
— Раздать людям луки. Развести огонь — будем пускать зажигательные стрелы по любому пиратскому кораблю, который окажется поблизости.
Оптион отсалютовал, опустил щит и поспешил исполнять приказ, а центурион тем временем уже отдавал другому подразделению распоряжение забрасывать лодки с людьми, направлявшиеся к еще не атакованным кораблям, метательными копьями. Но ни то, ни другое особого урона врагу не нанесло. Зажигательные стрелы с легкостью гасили, едва те падали на палубы, да и от копий жертв было немного, хотя это позволяло отвлечь противника и выиграть для римлян немного времени.
Либурна подошла к борту биремы, и бойцы устремились в атаку с таким ревом, что пираты отпрянули, потеряв драгоценное мгновение, хотя тут же опомнились и вступили в ожесточенную схватку. Однако Макрон заметил, что их уже немного, да и те, что продолжали сопротивление, были или ранены, или вконец вымотаны. Пока римляне, пользуясь численным превосходством, сметали врагов с палуб, Макрон приказал подать доспехи. Лекарь помог ему надеть чешуйчатый панцирь и поверх него кожаную портупею. Центурион натянул на голову подшлемник, надел и застегнул шлем. Знакомая тяжесть боевого снаряжения тут же придала ему уверенности.
— Не напрягайся сверх меры, командир, — предостерег лекарь. — Эту рану лучше не тревожить, иначе опять откроется кровотечение.
— Ага, возьму несколько деньков отдыха, отлежусь в постели, так, что ли? — раздраженно буркнул Макрон, отвернулся и, поспешив к ближайшему трапу, стал неловко карабкаться на палубу. Сразу же стало ясно, что битва за этот корабль была ожесточенной и кровопролитной: на палубе валялось множество тел, среди которых, как с тревогой отметил Макрон, было немало бойцов корабельной пехоты. Но, по крайней мере, римляне и здесь взяли верх.
Поискав взглядом командира римского корабля, он увидел центуриона Миниция, вытиравшего свой клинок о тунику убитого пирата. Для этого задания того выбрали за опыт и надежность: Макрон был доволен, что такой бывалый служака принял участие в походе вне зависимости от их личных отношений.
— Миниций! Сюда!
Центурион подбежал к нему и, обведя жестом кровь и трупы на палубе, сказал:
— Похоже, они под конец оправились от неожиданности и стали драться по-настоящему.
Макрон кивнул. Действительно, пираты справились с первоначальным потрясением и, кроме того, уже имели реальное представление о численности нападающих. Не приходилось сомневаться в том, что скоро они перейдут в атаку. Уже сейчас один из избегнувших нападения пиратских кораблей выбрал якорь и табанил веслами правого борта, чтобы развернуться носом туда, где на другом конце якорной стоянки кипела схватка. Скоро к нему присоединится и несколько других, на палубах которых толпились вооруженные люди.
Миниций проследил за взглядом Макрона, потом перевел взгляд на мыс. Никаких признаков появления римского флота не наблюдалось.
— Зря вертишься, — буркнул Макрон. — Раньше чем через час они не прибудут.
— Да знаю я, — отозвался Миниций со слабой улыбкой. — Весь вопрос в том, останемся ли мы через этот час в живых.
Глава тридцать восьмая
— Как там у наших дела? — спросил, тяжело дыша, Секунд.
Они начали спуск с горы, как только пять кораблей атаковали пиратский флот. Растерянность от столь неожиданного поворота событий продолжалась недолго: Катон живо сообразил, что происходит. Теперь центурион и имперский агент спускались по крутой тропе со всей быстротой, на какую были способны. Из-под ног постоянно осыпались камни, что делало спуск опасным и вызывало нетерпеливое раздражение у Катона, которому приходилось еще и помогать старшему спутнику. Через каждую милю они останавливались, делая короткую передышку, и каждый раз Катон озирал гавань, где, далеко внизу, кипело сражение. Сюда, наверх, не доносилось ни звука: видны были лишь крошечные, как муравьи, фигурки, копошившиеся на казавшихся игрушечными кораблях.
— Катон, как дела? — повторил свой вопрос Секунд.
Центурион, привалившись к скале и прикрывая обеими руками глаза от солнца, смотрел вниз, на залив.
— Отсюда не больно-то разберешь. Несколько кораблей горят. Один, по-моему, сорвало с якоря и сносит на утес. Некоторые суда сцеплены, и на них идет бой, но кто берет верх, сказать не могу. Да что там, по правде, так мне теперь даже не отличить наших от не наших…
Рим, 61 год до нашей эры. Жизнь юного Марка Корнелия внезапно и круто меняется. Его отец, бывший центурион, убит, а сам Марк и его мать проданы в рабство. Судьба разлучает его с матерью, и Марк попадает в школу гладиаторов. Вот первый урок, который ему преподают: «Забудь о своей прежней жизни. Теперь твой дом здесь. Все, что тебе остается, — это учиться драться и выживать. Если ты преуспеешь в учебе, то будешь драться на арене и, быть может, умрешь как настоящий мужчина. Или же будешь вознагражден славой и богатством».
Рим, период ранней Империи. Префект преторианской гвардии Катон и его друг центурион Макрон вернулись с победой из Британии. Но невесело у них на душе – родив сына, скончалась прекрасная супруга префекта, которая, как теперь выясняется, изменяла мужу при жизни и наделала неподъемных для солдата долгов. Однако на этот раз Рим не узнает, каков Катон в гневе: его, не успевшего даже чуть-чуть отдохнуть, посылают в Испанию, подавлять восстание рабов. Может, хоть это отвлечет префекта от ярости и мрачных мыслей… Не тут-то было: испанскую экспедицию возглавил жестокий интриган сенатор Вителлий, и он явно не просто так собирает «под орлов» вдали от Рима всех своих главных врагов…
Саймон Скэрроу – лучший из лучших. Он – живой классик исторического экшена. Его серия «Орлы империи» давно стала культовой, а каждый роман из нее был мировым бестселлером. Залог успеха его книг – английская обстоятельность, достоверность и внимательность к деталям в сочетании с американским динамизмом и древнеримской жесткостью. Римская империя, 54 год. Префект Катон и центурион Макрон вернулись домой после удачной испанской кампании. Но Рим сильно изменился за время их отсутствия. Император Клавдий отравлен, и на трон взошел его приемный сын Нерон.
Для вольноотпущенника Квинта Лициния Катона, получившего римское гражданство из рук самого императора Клавдия, служба в армии — шанс занять достойное место в жизни. Однако для сослуживцев новобранец — «белая ворона», и выскочка из столицы вряд ли достоин служить под Серебряным орлом прославленного Второго легиона.В кровавых стычках с племенами германцев Катон завоевывает уважение товарищей. Но суровые испытания только начинаются. Легиону предстоит экспедиция на таинственный, окутанный туманами, загадочный и угрюмый остров Британия, варварские племена которого не сумел покорить даже Юлий Цезарь.
Вот уже год как римские легионы под командованием Авла Плавта воюют в Британии. Приказ императора Клавдия однозначен: пленить вождя бриттов Каратака. Римляне уготовили для него хитроумную ловушку. Однако Каратак оказался еще хитрее. Теперь огромной орде туземцев противостоит лишь Третья когорта, в рядах которой воюет и центурион Катон – молодой, но многообещающий командир. Римляне выстояли в кровавой бане, но Каратаку удалось уйти. Приказ императора не выполнен… Третью когорту подвергают децимации – каждый десятый воин должен быть казнен.
Богат и благословен оазис Сирийской пустыни — Пальмира, лежащая на перекрестье караванных путей. Но судьба царства, попавшего в поле притяжения двух могучих империй, незавидна: здесь зреет битва между Парфией и Римом. Похоже, престарелый правитель Вабат не в силах удержать бразды правления, и в Пальмире вспыхивает мятеж, раздуваемый соседями-парфянами. На кого положиться, если один сын у правителя оказывается предателем-мятежником, другой — ветреным гулякой, а третий и вовсе дурачок? Но до Рима уже долетел сигнал тревоги, и верные боевые товарищи центурионы Катон и Макрон повели своих солдат на подмогу запертому в цитадели Пальмиры гарнизону правителя… Успеют ли они вовремя?
Трое ученых из Венесуэльского географического общества затеяли спор. Яблоком раздора стала знаменитая южноамериканская река Ориноко. Где у нее исток, а где устье? Куда она движется? Ученые — люди пылкие, неудержимые. От слов быстро перешли к делу — решили проверить все сами. А ведь могло дойти и до поножовщины. Но в пути к ним примкнули люди посторонние, со своими целями и проблемами — и завертелось… Индейцы, каторжники, плотоядные рептилии и романтические страсти превратили географическую миссию в непредсказуемый авантюрный вояж.
В настоящей книге американский историк, славист и византист Фрэнсис Дворник анализирует события, происходившие в Центральной и Восточной Европе в X–XI вв., когда формировались национальные интересы живших на этих территориях славянских племен. Родившаяся в языческом Риме и с готовностью принятая Римом христианским идея создания в Центральной Европе сильного славянского государства, сравнимого с Германией, оказалась необычно живучей. Ее пытались воплотить Пясты, Пржемыслиды, Люксембурга, Анжуйцы, Ягеллоны и уже в XVII в.
Как же тяжело шестнадцатилетней девушке подчиняться строгим правилам закрытой монастырской школы! Особенно если в ней бурлит кровь отца — путешественника, капитана корабля. Особенно когда отец пропал без вести в африканской экспедиции. Коллективно сочиненный гипертекстовый дамский роман.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Видный британский историк Эрнл Брэдфорд, специалист по Средиземноморью, живо и наглядно описал в своей книге историю рыцарей Суверенного военного ордена святого Иоанна Иерусалимского, Родосского и Мальтийского. Начав с основания ордена братом Жераром во время Крестовых походов, автор прослеживает его взлеты и поражения на протяжении многих веков существования, рассказывает, как орден скитался по миру после изгнания из Иерусалима, потом с Родоса и Мальты. Военная доблесть ордена достигла высшей точки, когда рыцари добились потрясающей победы над турками, оправдав свое название щита Европы.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
XIV век. Начало Столетней войны, но уже много смертельных сражений сыграно, церквей разграблено, а душ загублено. Много городов, поместий и домов сожжено. На дорогах засады, грабежи, зверства. Никакого рыцарства, мало доблести, а еще меньше благородства. В это страшное время английский лучник Томас из Хуктона клянется возвратить священную реликвию, похищенную врагами из хуктонского храма.
Римская республика в опасности. Понтийское царство угрожает Риму с востока. Гражданская война раздирает саму Италию. Смута объяла государство, народ в растерянности. Благородные стали подлыми, щедрые — жадными, друзья предают. А человек, удостоенный венца из трав — высшего знака отличия Республики за спасение граждан Рима, проливает реки крови своих соотечественников. Что будет ему наградой на этот раз?
Битва при Азенкуре – один из поворотных моментов в ходе Столетней войны между Англией и Францией. Изнуренная долгим походом, голодом и болезнями английская армия по меньшей мере в пять раз уступала численностью противнику. Французы твердо намеревались остановить войско Генриха V на подходах к Кале и превосходством сил истребить захватчиков. Но исход сражения был непредсказуем – победы воистину достигаются не числом, а умением. В центре неравной схватки оказывается простой английский лучник Николас Хук, готовый сражаться за своего короля до последнего.
О короле Артуре, непобедимом вожде бриттов, на Туманном Альбионе было сложено немало героических баллад. Он успешно противостоял завоевателям-саксам, учредил рыцарский орден Круглого стола, за которым все были равны между собой. По легенде, воинской удачей Артур был обязан волшебному мечу – подарку чародея Мерлина, жреца кельтских друидов… И пусть историческая правда погребена в той давней эпохе больших перемен, великого переселения народов и стремительно зарождающихся и исчезающих царств, завеса прошлого приоткрывается перед нами силой писательского таланта Бернарда Корнуэлла. Южной Британии в VI столетии грозило вторжение германских варваров.