Пропавшая глава - [6]

— Он не страдал маниакальной депрессией?

— Я не психиатр, мистер Вульф, поэтому мне судить трудно, однако определенные признаки психического заболевания Чарльза бросались в глаза. Но самоубийство… Нет, чтобы ни утверждали в полиции! Это исключено.

— А зачем мистер Чайлдресс держал дома пистолет?

— Э-ээ… я забыл сказать, — извиняющимся тоном промолвил издатель. — Дело в том, за последний месяц в квартале, где проживал Чарльз, случилось несколько краж со взломом, причем в одном случае взломщики жестоко избили хозяев. А Чарльз жил на первом этаже, и был очень всем этим обеспокоен. Месяца три-четыре назад он как-то раз упомянул, что купил пистолет.

— А кто-нибудь ещё знал, что он приобрел оружие?

— Не могу сказать. Мне он, правда, сказал, что держит его в спальне, в ящике столика у изголовья.

Я уже достаточно изучил Вульфа за прошедшие годы, чтобы понять, когда его мысли начинают уноситься в даль. Вот и сейчас он витал в облаках мечтал, должно быть, о рагу по-кастильски. На минуту отогнав прочь сладкие грезы, Вульф промолвил, одновременно поднимаясь из-за стола:

— Мистер Винсон, пока я не готов взяться за ваше дело. Мистер Гудвин известит вас о моем решении.

— Когда? — проскрипел Винсон, поворачиваясь в кресле и провожая взглядом стремительно улепетывающего из кабинета Вульфа.

Вульф предоставил право отвечать разгневанному главному редактору мне.

— Я сегодня же вас извещу, — миролюбивым тоном заговорил я. Потом добавил: — Я понимаю, что порой Вульф производит впечатление грубияна, но ведь он гений, а у всех великих свои причуды…

Я всегда начинаю извиняться за хамские выходки Вульфа подобными словами, но с Винсоном мой номер не прошел.

— Да, мне он уж точно показался грубияном, — процедил он, вставая и расправляя плечи. В следующую минуту его лицо разгладилось. — Но… Мне тоже приходилось работать с писателями, считавшими себя гениями, большинство из них предпочитало забывать о любых правилах приличия и хорошего тона. Я всегда делал на это скидку, поэтому готов и в данном случае закрыть глаза, если мистер Вульф возьмется за это расследование. Могу ли я сделать что-то еще, чтобы, э-ээ… убедить его и вас, что Чарльза и вправду убили?

— Меня вам убеждать ни к чему. Что же касается мистера Вульфа, то пока я придумать что-либо не в состоянии. Решение должен принять он сам, однако никто не запрещает мне попытаться подтолкнуть его в нужном направлении, — произнес я, провожая Винсона к дверям.

— Вы уж постарайтесь, — натянуто улыбнулся Винсон. Махнув мне на прощание рукой, он спустился с крыльца и начал осматриваться в поисках такси.

Глава 3

Любые деловые разговоры за обеденным столом Вульф рассматривает как нечто сродни ереси. Случаи, когда в силу разных причин мне приходилось нарушить это неписаное правило, завязав во время трапезы разговор на какую-либо выгодную в финансовом отношении тему, можно пересчитать по пальцам. На сей раз, однако, такой необходимости, не было. В данную минуту я вполне довольствовался тем, что запустил зубы в восхитительное, запеченное в горшочке рагу из бобов с мясом, которое порой именуют отварной фасолью, хотя это блюдо вовсе не заслуживает такой несправедливости. На самом деле, помимо белой фасоли, в него входит свинина, морковь, баранина, лук и ещё целая уйма всякий волшебных специй и приправ, о которых знает только Фриц. Босс, правда, тоже уверяет, что может перечислить все ингредиенты, но, услышав скептическое мнение Фрица на сей счет, я пришел к выводу, что Вульф страдает манией величия.

Как бы то ни было, мы с ним сидели за столом и уписывали вкуснятину за обе щеки, а он заодно разглагольствовал по поводу необходимости сокращения срока деятельности конгрессменов. Не могу сказать, чтобы он меня убедил, хотя аргументы высказывались вполне обоснованные. Когда я спросил, не собирается ли он отправить свои предложения в Конгресс, Вульф промолчал, но складки на его щеках углубились — у него это означает улыбку.

Перейдя пить кофе в кабинет, каждый из нас занялся собственным делом; Вульф подписывал чеки и читал письма, которые я отпечатал под его диктовку, а я заносил в компьютер свежие данные по размножению и скрещиванию орхидей. Мы оба прекрасно знали, что я собираюсь завязать разговор про просьбу Винсона.

— Ну так что? — спросил наконец я, разворачиваясь на стуле лицом к Вульфу, который успел погрузиться в очередную книгу — «Черчилль» Мартина Джилберта.

— Что «что»? — сварливо переспросил он, упрямо не отрываясь от томика.

Я ухмыльнулся, предвкушая потеху.

— Вы только что подписали чеки на общую сумму три тысячи семьсот долларов. Даже немного больше. Изволите выслушать, как это отразится на вашей талии?

— Ты ведь знаешь, что такой юмор я не воспринимаю, — укоризненно произнес Вульф.

— Насчет талии? Ах да, забыл! — всплеснул руками я. — Хорошо, обязуюсь больше не произносить этого слова в вашем присутствии, если вы сию минуту разразитесь указаниями по поводу недавнего визита мистера Винсона.

Вульф с шумом выдохнул, напомнив мне кита, выпускающего фонтан, и с оскорбленным видом отложил книгу в сторону.

— Хорошо. Разумеется, я могу не обращать внимания на твои мелкие выпады, но тогда ты продолжал бы шпынять меня до тех пор, пока обстановка не стала бы вконец невыносимой. Твой блокнот.